— Умоляю тебя сказать правду, — вернулся к цели визита Алистер, — ты причастен к этим убийствам? Да или нет?
— Никого из погибших я не тронул и пальцем, — начиная злиться, ответил Лэннимер. — Можешь арестовать меня, Алистер, но этим арестом ты насмешишь всё княжество.
Он взял костыли, поднялся и подошел к столу.
— Давай лучше ужинать, — предложил маг. — У нас жареная рыба.
— Хорошо, — согласился Меррик и остался на ужин.
Прошло три дня. Погода наладилась, князь занялся подготовкой к охоте, которая устраивалась исключительно ради послов. Поговаривали, что Нурмен потратил изрядное количество денег на эту забаву. Лучших своих ловчих и лесников, в том числе Конрада Хелмира, он одарил щедрыми подарками.
Краем уха слышавший разговоры и пересуды Алистер пожимал плечами. Он твердо решил уйти и написал прошение об отставке, которое дожидалось утверждения в канцелярии князя. Как дознаватель и предполагал, Нурмен не мог выкроить время, чтобы прочитать и подписать. Делами Алистер не занимался, предоставив всё помощникам. Ирвуд оказался заваленным работой и вечером явился в кабинет дознавателя уставший, с кругами под глазами.
— Как вы с этим справлялись?! — взвыл он и упал в кресло.
Алистер не без усилия засмеялся.
— Вот станешь главным дознавателем — будешь ночевать на работе, — сказал он.
— Спасибо, — ехидно поблагодарил Ирвуд.
Они помолчали.
— Почему вы уходите? — решился спросить Бен Ирвуд.
— Потому что старею и глупею, — ответил дознаватель. — Потому что начал делать непростительные ошибки. И наконец, потому что!
Оценив последнюю фразу, Ирвуд улыбнулся.
— Что там со смертью Лии Новай в Рейвисе? — спросил Алистер.
— Ничего, — грустно отозвался Ирвуд. — Айдан списал всё на несчастный случай. Сказал, что не станет поднимать панику из-за пары волчьих следов. Может, вы напишете ему…
— Нет, не напишу, — бросил Алистер.
С момента последнего визита к Лэннимеру у него крепло чувство, что скоро это дело закончится и разъяснится.
— Кстати, я искал доказательства причастности вашего друга Лэннимера к случаю в Рейвисе, — после минутного молчания проговорил Ирвуд. — Естественно, ничего не обнаружил. Если только он не нашел способ убивать на расстоянии.
В очередной раз Алистер пожалел, что не учился в Академии. О возможностях магии дознавателю было известно не так много.
— Кто из магов в данное время находится в Айборе? — поинтересовался дознаватель.
— Лэннимер, — усмехнулся Ирвуд.
— Кроме него? — нахмурился Алистер.
— Все должны быть в городе, — стал серьезным Ирвуд. — Занятия в Академии начинаются через неделю. Но самые знающие из них — профессора Пераник и Маркус.
— Пригласи Пераника, — сказал дознаватель, подумав. — Съезди и пригласи.
— Лэннимеру, стало быть, вы не доверяете? — съехидничал Ирвуд, вставая. — Простите меня, — произнес он, увидев болезненное выражение на лице Алистера.
Когда он ушел, дознаватель вынул книгу, написанную Дереком. Алистер взял ее на время, и Лэннимер охотно отдал черновик, попросив взамен разрешение вставить в книгу сведения об оборотнях из архива дознавателей. Алистер ничего не имел против.
Он открыл наугад и стал читать.
"Как происходит превращение? Этого никто не может описать, кроме самих оборотней, но кое-какие сведения имеются. Тек Виллер, автор стихотворения, приведенного двумя главами выше, описал то, что чувствовал.
"Поначалу я ощутил легкий озноб и головную боль, затем мне захотелось пить, но добраться до воды я уже не смог: ноги не повиновались мне. Кости ломило, голова начала кружиться. Озноб сменился сильнейшей лихорадкой. Я изнывал от жажды, просил воды, но и язык не слушался меня: я скулил, как щенок. Я помню, мне было тяжело дышать, и я высунул язык, как это делают звери, чтобы охладить себя. Я не мог сделать ни одного движения по собственному желанию, но мое тело билось в судорогах, затем невыносимо заболело лицо. Одновременно я почувствовал тошноту, и рассудок мой начал мутиться. Последнее, что я помню, — это невыносимое жжение по всему телу: оно зарастало грубой шерстью".
По всей видимости, превращение занимало около часа и начиналось всегда внезапно, но исключительно в ночи полнолуния. Можно смело назвать оборотничество болезнью, и болезнью, увы, неизлечимой. Тек Виллер привел ее симптомы".
Алистер перевернул страницу.
"У оборотня не было надежды на исцеление. Каждое полнолуние он был обречен блуждать по лесу, убивая, до тех пор, пока его не разоблачат и не поймают. Либо пока другое существо, более сильное, не уничтожит его: Виллера, например, задрал медведь. Очевидно, даже инстинкт самосохранения начинал отказывать, если оборотень менял облик в течение многих лет".