— Ты кто такая⁈ — я грозно реву, до конца не отойдя от шока. Бедная рысь поджимает хвост и рвётся в кусты, громко звеня капканом. Животина от страха позабыла, что сидит на «цепи». Хозяин леса не в духе — пиши пропало. Хах… Даже матёрые волки разбегаются с визгом… А мандариновый клоп нет! Только недовольно пофыркивает и негромко бубнит:
— Василиса я.
Премудрая⁈ Или прекрасная⁈ Вслух спросить не успел. Мелкая зараза боком проскальзывает мимо меня и снова несётся к хищнику.
— Куда, дура⁈ — проворно хватаю девчонку за капюшон просторной куртки и встряхиваю. Малышка трепыхается и бурно сопротивляется:
— Животному помочь нужно! Пусти, дебил! — лёгкий удар крохотным кулаком в грудь добивает моё самообладание. Мягким толчком отпихиваю барышню в ветвистый можжевельник. Коза строптивая! Злобно шипя, я в мгновение ока подлетаю к заржавевшей железняке и легко отжимаю зубастые створки. Ушастая кошка срывается с места и шустро улепётывает. Даже раненая лапа не мешает ей нестись со скоростью света.
— Откуда ты свалилась на мою голову? С луны упала? — закономерный вопрос вырывается из груди тихим хрипом. Сделав несколько глубоких вдохов, отчаянно стараюсь обуздать противоречивые эмоции. Ещё немного и я задушу пару собственными руками.
— Из лагеря, — короткий ответ звучит из пушистых зарослей. У тебя лимит на слова? Какого ещё, к чёрту, лагеря⁈ Василиса выбирается из запашистых кустов и неспешно отряхивается. На нежной щеке красуется тонкая царапина. Алые капли девичьей крови собираются на порезе. Дурманящий разум запах усиливается и увеличивает власть внутреннего зверя.
«Аа-а-а-а-р-р-р-р-р-ргх!» — волк требует самку. Приказывает сграбастать девушку, утащить в своё логово и поставить метку. Сейчас же, сию секунду… Нет! Она человек! Больная на всю голову мартышка. Виданное дело шарахаться в Волчьем лесу одной. Скрипнув увеличившимися клыками, я отворачиваюсь.
— Мы с друзьями на отдых приехали. Встали с палатками на берегу реки, — продолжает крошка, не замечая творящихся со мной изменений. Реки⁈ Это же в двадцати километрах отсюда! Каким штормовым ветром тебя задуло в сердце тайги⁈ Словно предчувствуя немой вопрос, противная девчонка быстро тараторит:
— Питер говорил, что нельзя далеко забредать. Нёс какую-то ерунду о проклятье, волках и пропавших без вести, — краем глаза замечаю лукавую улыбку на хорошеньком лице. — Но я знаю — если ты пришёл с добром, то лес никогда не навредит тебе.
Похоже, пережитые потрясения дали плоды и из девчонки наконец-то полился словесный фонтан:
— Да и как можно было оставить рысёнка в беде? Я его ещё вечером нашла! Пришлось возвращаться в лагерь и тащить щит. Побоялась, что охотники опередят меня…
Так стоп… Значит, рыжая дурында попёрлась одна ночью в чащу, чтобы спасти зверька? Точно больная!
«Аа-а-а-а-р-р-р-р-р-ргх!» — рык волка звенит в ушах, хвостатому не нравится упоминание мужского имени в рассказе.
— Кто такой Питер?
Неожиданный вопрос застаёт девчонку врасплох. Взмахнув пушистыми ресницами, Василиса тихо отвечает:
— Мой парень…
Что⁈ Тонкие ниточки сознания, сдерживающие яростную бурю в душе, с треском разрываются. Армагеддон вырывается на свободу и несёт угрозу всему живому.
— Убирайся отсюда! — с силой впечатываю кулак в стоящую рядом сосну. Твёрдая древесина разрывается на части, и вековое дерево с грохотом падает на землю. В изумрудных глазах малышки застывает леденящий ужас. Впервые с момента встречи.
— Живо!
Глава 3
Его глазами:
Перепуганная девчонка срывается с места и галопом несётся прочь. Не в ту сторону, дура! Тяжело вздохнув, шустро скидываю одежду и обувь. Глупая мартышка либо убьётся, либо заблудится! Или станет сытным обедом для хищников. Быстро обернувшись угольно-чёрным волком, я следую за огненной беглянкой. Не хотелось бы брать грех на душу.
Треск — треск — треск
Василиса, не щадя ни себя ни лес, продирается сквозь колючие кусты малины и развесистую крушину. Откуда в тебе столько силёнок? Первые полчаса дурёха неслась напролом на пределе человеческих возможностей. Затем перешла на быстрый шаг, чередуя с медленным. И остановками. Не нужно быть двуликим, чтобы расслышать гул бешено бьющегося девичьего сердца. Переборщил… Совесть и стыд с наслаждением втыкают в мою шкуру острые ядовитые иголки. Хвостатый скоро будет выглядеть как дикобраз. Вспыхнувшее ярким пламенем чувство ответственности за пару не даёт повернуть назад и бросить ненавистную засранку. Да зверь меня на части порвёт… Мерзкая человечка… Но такая хрупкая и ранимая… Волчья ягода!