- Зря я пошёл у ваших на поводу, – мужчина говорит уже тише. – Мне сказали, что они, якобы, могут быть вполне себе адаптированы и адекватны. И приспособляются к жизни в человеческом обществе. Может и так, но, по-моему, все они – монстры.
- От монстров и появились, – вздыхает Андромеда. – Не забыл?
- Их вожак… он… одним словом, Меда, я разозлил его, – выдавливает после долгой паузы Теодор. – Прости меня. Я не знаю, как это вышло, но теперь я должен ему… круглую сумму. Он будет здесь совсем скоро, и я не позволю вам с Дорой быть в доме. Слышишь?!
- Ты сказал ему адрес? – шипит Андромеда на мужа.
- Он меня выследил.
Нимфадора отходит от дверей. Ей становится не по себе. Всё, что говорит отец, наводит на мысль, что к ним в дом придут неизвестные и опасные… люди, хорошо, если это люди. Девочка забирается в кровать.
- Ни одна тварь из леса не переступит порог моего дома!
- Меда, уходите, прошу…
- Ты, идиот, брал у него деньги? – бесцеремонно выпаливает Андромеда. – Отвечай, Тонкс! За что ты брал деньги у оборотня?!
Семилетнюю Нимфадору прошибает ледяным потом. Девочка едва не вскрикивает от ужаса.
- Он сдал нам своих собратьев. Они слишком много набедокурили в окрестных деревушках. Сожрали там весь скот, и к тому же, уволокли парочку алкашей из сараек. Оба мужичка найдены мёртвыми. Растерзаны. Кишки в узелок сворачиваются при виде тел. Чёрт бы их побрал…
- И вы убили? – с нажимом спрашивает Андромеда. – Да?
- Я промазал, – говорит Тонкс. – Один оборотень ушёл, но он… меня запомнил.
- Когда это было?
- Месяц назад.
Нимфадора, ёжась, краем глаза замечает, что в окно ей льётся тусклый белый свет. Сегодня полнолуние! Конечно же. Как она могла забыть.
- Я порой так жалею, что вышла за тебя, – проговаривает Андромеда, прежде чем с силой распахнуть двери в комнату к дочери. – Какой же надо было быть дурой, чтоб поверить, будто ты справишься с проблемами, дай тебе шанс…
- Дора! – Теодор, входя следом, натягивает на лицо улыбку и сгребает дочь в охапку. – Что с тобой, родная?
- Ты ещё спрашиваешь! – злится Андромеда, гневно смотря на мужа. – Нимфадора, одевайся немедленно.
- Папа, что-то случилось? – девочка обнимает отца за шею.
Во входную дверь громко стучат. Андромеда замирает на месте, и впервые, как помнит Нимфадора, роняет волшебную палочку. Теодор Тонкс сразу же сажает дочь на кровать, и стиснув зубы, велит им обеим прятаться и сидеть тихо, как никогда.
- Пап, не уходи! – хнычет Дора. – Пап!
Мужчина выглядывает в окно, и пораженный, как молнией, отшатывается.
- Что там? – бледнеет на глазах Андромеда. – Тонкс!
- Он привёл… других.
- Видимо, не поверил твоему «честному слову»?
Нимфадора пытается приподняться, но мать с силой хватает её за руку и тянет к шкафу. К тому самому, в котором бывать девочке уже приходилось.
- Я всё улажу, – говорит Теодор будто и не своим голосом. – Может, удастся договориться. Я выйду и всё объясню. А вы… только ни звука. Ни движения, слышите? У этих тварей отменный слух. Нереальный. Меда, я прошу тебя… береги Дору. Если понадобится – трансгрессируй. Или пусти «Аваду»…
- Какой ты умный! – Андромеда в ярости.
- Прошу… не допусти, чтоб они прикоснулись к ней… ты же знаешь…
- Папа! – кричит девочка. Она пытается вырваться из стальных объятий матери, но отец уже выходит из комнаты. С улицы слышатся странные, похожие на грозное волчье рычание, звуки. Андромеда дрожит всем телом, хоть и бравирует, говоря, что это всего лишь пустяки. – Папочка, не уходи!
2003 год. Англия. Хогвартс
- Держи её! – орёт полный мальчишка, перебрасывая надоевший галстук через плечо. – Уйдёт сейчас! Держи!
- Ловлю! Швыряй в неё заклинанием! – второй, длинный и тощий, расставляет ноги на ширину плеч и преграждает путь большой серой крысе. – Давай, Крэбб!
Когда крысе уже некуда деваться, она ныряет в проём между полом и громадной дверью, ведущей в запретный коридор. Но пальцы парня хватают её за хвост и тянут назад. Затем крысу грубо придавливают к полу, не позволяя даже пищать.
- Смотри-ка, какая жирная…
- Точно, – тянет второй. – Уродливая. Тьфу! Ненавижу их!
- Давай проведём на ней опыты? – скалится Крэбб. – Вот смеху будет. Превратим её во что-нибудь и принесём МакГонагалл. А когда та расколдует – то начнётся шоу. Она погонится за ней по всей школе, спорим?