Север всему учился быстро. Улавливал цитаты из фильмов, запоминал крылатые фразы. Местные не поймут поговорку “Впустить в дом баюна”, а вот пригретую змею на груди им представить проще. Хотя Север не понимал, кто в здравом уме обниматься со змеей. Фраза про баюна хотя бы была основана на жизненном примере. Первые навяне впускали зимой бедного котика в дом погреться и под его сладкое мурчание засыпали, а потом замерзали насмерть.
Впрочем, замечания Север держал при себе. Наблюдал, запоминал и делал все как в Яви принято. Однако, чем больше он вживался в роль обычного человека, тем больше начинал понимать почему Влад, попав в Навь, с таким рвением и интересом бросался фотографировать все подряд. Мир людей казался пресным, стерильным. Тут не увидишь за забором шныряющего обглода или лешего, не выбежишь из дома испугавшись залетевшей навьей пчелы, не запустишь в черта палкой, не прокатишься на единороге.
Здесь был другой монстр, поедающий душу медленно и безболезненно — рутина. Север делал одну и ту же работу и без приключений возвращался домой, видел потоки однообразных машин, слышал из телевизора и радио однотипную музыку, общался с людьми с одними и теми же интересами в жизни. Каждый день был похож на предыдущий как тики секундной стрелки. На то и была нацелена программа адаптации — окунуться в работу, чтобы забыть пережитый в Нави ужас и жить как обычные люди. Но Север боялся однажды проснуться и убедиться в мысли, что всегда жил здесь и не было никакой Моховки, пересмешников и Змееграда.
Иногда ему попадались когда-то услышанные от Влада цитаты из фильмов, и Явь отдергивала загребущие лапы от воспоминаний об их приключениях. Но ненадолго.
Гарья впитывала новый мир с таким рвением, словно хотела заменить им старый. И ее можно было понять. Они оба прошли изматывающую канитель с регистрацией и кучу медицинских осмотров и анализов. А Гарье еще пришлось пережить сложную операцию.
Соблюдая постельный режим, она взахлеб смотрела все подряд: сказки, мультики, нелепые сериалы про "беременных следователей с собаками" и даже рекламу. Единственное, к чему она разделяла Севкину ненависть, так это музыкальная киносказка «Мама». Север просто обмирал, невольно вспоминая детство, а Гарья сочувствовала волку и хотела передушить ошалелых козлят.
Север быстро проглотил пару блинчиков с чаем, оделся и вышел на улицу. В виде утренней зарядки он чистил дорожку от снега, пока не услышал, как за воротами остановилась машина. Он поставил лопату к стене дома и вышел к дороге, грохнув тяжелой дверью калитки.
Иван Митрофанович — дважды пожилой вампир — всю жизнь работал в Сомнии водителем. Каждое утро он забирал Севра, но вез не в штаб, а сразу на задание.
Север читал дело в машине и сразу говорил, куда ехать. Теперь он назывался не охотником, а сухим безликим словом “агент”. Но суть его работы не изменилась: все те же поиски нечистых, только не абы каких, а нечистых конкретно на руку, а порой и их жертв.
В этот раз нужно было найти торговца навьскими веществами. Преступник отравил за последние пару лет более сотни человек, а общался с клиентами через соцсети с разных адресов. И почему-то покупатели не могли ничего рассказать про него даже под мороком. В общем, для агентства он был неуловим. Но не для Севра с его даром.
Пока еще с даром.
Север не хотел признавать, но за два года в Яви чутье ослабело. Инга Воландовна объяснила, что это из-за местной еды. Но чаще оно сбивалось, когда рядом работало радио, телефоны и рация. Поэтому на задание они всегда ехали в тишине.
Единственной зацепкой для чутья в этот раз были имена, под которыми торговец связывался с клиентами. Север прикрыл глаза и мысленно собрал все, что узнал из дела в один более-менее четкий запрос к чутью.
— Улица, кажется, Космонавтов, девятиэтажка у какого-то футбольного поля, — сказал он, когда машина встала на светофоре.
— Кажется, знаю, где это, — кивнул Иван Митрофанович, давя на газ, и восхищенно добавил. — Ишь ты. Каждый раз все быстрее и быстрее. Сто лет дела лежали мертвым грузом, а ты пришел и за два года взял и всех нашел. Где ж ты раньше был?
— Бегал, — едва слышно вздохнул Север, бросив ленивый взгляд на черную собаку, промелькнувшую за автобусной остановкой. В этот раз даже почти не расстроился.
Еще полгода назад, увидев черного пса, он резко оборачивался и чуть ли не бежал за ним. Он вообще часто проверял нет ли Влада в Яви. Тот ведь обещал через год вернуться. Но чутье не могло пробиться дальше ближайших деревень. А катать его по городам никто не станет. А Влад не знал, в какой части огромной страны они с Гаркой поселились. Шансы встретиться в одном городе были фантастически малы. Да и не было времени задумываться. Работа занимала все время и внимание, а дома Гарья с бабкой не давали ему спокойно подумать о своем и поскучать.