Тогда в качестве развлечения Влад устроил Гарье компьютерный мастер-класс. Первой реакцией девушки был саркастический смешок, что, мол Влад переоценивает ее умственные способности. В конце концов, она только-только научилась бегло читать, куда ей в компьютер. Влад так серьезно посмотрел на подругу, что ей стало стыдно за самопренебрежение и одновременно приятно от дружеской веры в нее.
Несмотря на свой скепсис, она все делала правильно и почти с первого раза. На радость Владу в глазах у нее все больше разгорался интерес. Грубые красные пальцы в царапинах и мозолях, привыкшие к физическому труду скакали по кнопкам почти играючи.
— Много ошибок?
Влад взял печенье и потянулся за банкой с вареньем.
— Ну, они есть, — сказал он и сморщился, когда из открытой банки пахнуло забродившими ягодами.
— Конечно есть. Я же не такая умная как Севка. Ему только не говори, а то прибью.
— Север, конечно, молодец. Все-то у него получается, — Влад со вздохом отставил варенье и макнул печенье в кофе. — Но вспомни каких дел он натворил. Да и тоже не выпускник академии. Свет не сходится на науке. Кто-то наизусть помнит всю литературу, может решить все уравнения в мире и всегда говорит правильно. А кто-то верхом на олене, беременный, понесется в лес в самый мороз спасать ненавистного брата. Не у всех хватит духу на такой отчаянный поступок. По мне так подобные люди на вес золота. Но здесь, в Яви проявить свои реальные качества иногда и не дают. Как встречают по одежке, так и клеймят.
— А я что, плохо одета?
— Нормально ты одета! Я к тому, что при твоей широте души, тебе приходится пихать в голову всякую ерунду.
— “Широте души”! — Гарья рассмеялась, сдержанно, но искренне. Владу нравился ее низкий, отрывистый, ехидный смех. Это было не хихиканье беззаботной жизнерадостной девицы. Так смеется человек, который пережил многое дерьмо и не сломался, только немножко спятил.
— И вообще-то, — добавил Влад. — У Севки на всю эту науку было целых двенадцать лет
— Кстати, да. Пусть умом своим не размахивает.
— Да нет, пусть размахивает. Когда надо. Что за привычка попрекать друг друга за слабости вместо того, чтобы прикрывать их своими достоинствами? Семья, она же как машина. И газ, и тормоз одинаково важны.
— И кто из нас тормоз?
— Сами разбирайтесь. Без руля вы все равно далеко не уедете.
— А ты, значит, руль?
— Нет. Руль у вас пока Сомния и Инга Воландовна. А я… Я игрушка-болтушка на приборной панели, — Влад выпучил глаза, улыбнулся, высунув язык, и наглядно изобразил кивающую собачку. Потом спохватился и вытащил печенье, точнее ее половину, вторая теперь лежала на дне кружки.
Гарья снова рассмеялась.
Ноутбук пиликнул, жалуясь на маленький заряд.
— Баста, карапузики. Кончилися танцы, — вздохнул Влад и оглянулся на печку, у которой валялось одно полено. — Пойду за дровами схожу.
— Я с тобой.
— Да тут не далеко вроде, — Влад посмотрел в окно на сарай, до которого от дома было шагов десять.
— Я знаю, что делать с этим вареньем.
Гарья заговорщицки кивнула на банку.
***
Играть во дворе, когда по лицу тебе хлещет шарф, а порывы ветра норовят сбить с ног — ни с чем не сравнимое удовольствие.
Двое розовощеких детей — одному двадцать два, второй двадцать пять — лепили снеговика. Правда снежные комья не катались, а отколупывались грязными смерзшимися кусками. Угловатый снеговик словно вышел из ночного кошмара деда мороза и был любовно назван Страховиком.
Влад выложил ему черными травинками улыбку безумного мясника, в качестве глаз вставил по пять копеек, которые ночью должны будут жутко блестеть от уличного фонаря. Обломанные ветром тонкие веточки стали руками и рожками снеговика.
Затем настало время для грима. Чтобы два раза не ходить, Гарья набрала в сарае дров и понесла в дом. На обратном пути прихватила банку с вареньем и ложку. Спускаясь с крыльца, она увидела, что Влад лежит перед Страховиком.
— Выглядит жутко, конечно. Но не хватает цвета. Вставай.
Влад не отвечал и не шевелился. Подойдя ближе, Гарья увидела у его головы кровь.
— Какого черта?! — возмутилась она, крепче сжимая банку, чтобы зарядить ею в того, кто напал на Влада.
Но не успела обернуться. От удара в висок резко потемнело в глазах. Банка тихо упала на снег, а Гарью подхватили на руки.
***
Север склонился над фотографией. Голова раскалывалась от постоянного напряжения, а чутье едва откликалось. Даже лица уже казались одинаковыми. Это был восьмой разыскиваемый за последний час. Рядом лежала еще пачка не найденных.