— Я… я так не могу… — Эбби облизала вмиг пересохшие губы и с трудом отвела глаза. Невидящим взглядом окинула бальный зал в особняке Гроуди, танцующие в центре пары, группки мужчин и женщин, стоящих вокруг и о чем-то переговаривающихся между собой.
— Подумайте, Эбигэйл, — очень мягко произнес Роуг, — я пробуду в Барглине еще немного. Как только сезон снегов закончится, я уеду.
Именно этот момент выбрало семейство Ларентайн, чтобы подойти к ним с лордом. Мистер Ларентайн тут же пустился в какие-то путаные разглагольствования, пытаясь привлечь внимание Роуга, обе барышни мило улыбались и кокетливо прятали взгляды под ресницами, смущенно краснея всякий раз, когда взгляд лорда останавливался на одной из них. А их матушка взяла на себя обязанность увлечь разговором Эбби.
Правда миссис Барроу была рассеяна и отвечала невпопад, а потом и вовсе извинилась и отошла в сторонку.
Эбби чувствовала себя растерянной и никак не могла собраться с мыслями. Мешало все: музыка, которая казалось слишком громкой и навязчивой, гул голосов, превратившийся в назойливое жужжание, мелькание разноцветных фигур перед глазами — все это выводило молодую женщину из себя.
Эбби неторопливо обошла зал по кругу, изредка останавливаясь возле знакомых, чтобы перекинуться парой-другой ничего не значащих фраз. Она искала глазами Питера и никак не находила. Это стало злить.
Оказавшись неподалеку от той двери, через которую, как она видела, ее супруг покинул бальный зал, Эбби огляделась по сторонам. И убедившись, что никто-то особо не обращает на нее внимания, тоже выскользнула в длинный коридор.
Прикрыла за собой дверь и выдохнула с облегчением, когда шум бала приглушился. На миг всего, Эбби позволила себе расслабиться и, закрыв глаза, прислониться к прохладной стене. Ей казалось, что тело раскалено, а внутри бушует самый настоящий пожар. И каждое мгновение Эбби боялась, что вот сейчас она просто вспыхнет, точно свечка и сгорит дотла.
— Госпожа? — тихий голос заставил ее распахнуть глаза. Напротив стояла горничная, и во взгляде ее читался затаенный страх. — Госпожа, вам что-нибудь нужно?
— Ах, — Эбби сориентировалась молниеносно. Улыбнулась страдальчески, глаза закатила, — в зале так душно, что у меня разболелась голова. Милая Амалия обещала, что пришлет кого-нибудь сопроводить меня в гостевую.
Горничная чуть расслабилась, улыбнулась даже.
— Идемте, я провожу вас.
Эбби последовала за девушкой, вертя головой по сторонам. Длинный коридор, освещен не так, чтобы прилично — явно это ход для прислуги, тогда что же здесь делала Питер? Или она ошиблась и видела вовсе не своего супруга, а кого-то просто похожего на него со спины?
Да нет, Эбби решительно мотнула головой, это был Питер. Однозначно Питер. И мисс Гроуди. Что-то задумала эта провинциальная курица, интересно? Никак снова начнет настраивать Питера против нее, Эбби.
Горничная проводила Эбби в гостевую комнату на втором этаже, услужливо поинтересовалась, не желает ли госпожа еще чего-нибудь и получив заверения, что ничего больше не нужно, а госпожа немножко полежит в тишине и спустится в зал, удалилась.
Эбби осталась одна. Прошлась по спальне, обставленной так, словно бы сюда сгрузили старую мебель — очень уж разномастной она была и совершенно не сочеталась между собой, и выждав несколько минут после ухода горничной, тихонечко прокралась к двери. Приоткрыла ее, прислушиваясь.
Обычно, господские покои находились на достаточном удалении от гостевых, но то в столице, а вот в Барглине, в особняке градоправителя, все спальни располагались на оном этаже, что не могло не радовать Эбби.
Удостоверившись, что коридор пуст, Эбби выскользнула из гостевой и легким шагом, направилась вдоль стены. Что она здесь искала? Что хотела увидеть? Неизвестно, но ее словно бы вела некая незримая нить, происхождения которой Эбби не знала, да и не задумывалась об этом, если честно, списав все на интуицию и чутье.
Именно это самое чутье и заставило молодую женщину замереть напротив одной из дверей. Словно бы кто-то толкнул в спину, заставляя Эбби приблизиться к этой спальне. И так же, этот незримый кто-то тихонько нашептывал на ухо: «Приоткрой дверь, загляни внутрь. Только тихо, тебя не должны видеть!»
Дверь приоткрылась без скрипа. В комнате был полумрак, разгоняемый только пылающим камином, да красноватым светом ночника у кровати.