«Скоро – Волчья ночь для…» Дальше следовало число – единица, двойка или тройка. По числу намеченных жертв. Этому ритуалу он следовал неукоснительно.
Я знал, что правоохранительные органы делали всё, что могли. Уже был определён довольно чёткий круг подозреваемых. Ещё неделя, может быть месяц – и его обязательно «возьмут». Но скольких он успеет убить за этот месяц?..
И не выскользнет ли он, как в прошлый раз? Заляжет опять «на дно» на годик-другой, а потом вновь возникнет, чтобы погрузить город в новый ужас. Тем более, что денег у него теперь хватает – последней его жертвой стал известный бизнесмен, имевший при себе очень крупную сумму, которую Волк прихватил с собой. Он вообще не брезговал при случае обирать свои жертвы, очищая их карманы и сумки.
Закончив осмотр второго этажа, а также маленького, на редкость пыльного чердака, я решил, что больше здесь оставаться смысла нет. Пора уезжать. Вдобавок, меня не покидало странное, неотвязное ощущение постороннего присутствия – хотя я, несмотря на темноту, мог бы поклясться, что в доме, кроме меня, нет ни единой живой души. Я ведь всё проверил на редкость тщательно, а у меня большой опыт в таких делах. Нервы, видимо, совсем уже расшалились.
Проходя узким коридором к выходу, я ещё раз на мгновение осветил труп клиента и со вздохом отвёл в сторону луч фонаря – эта жалко распластанная фигура невесть отчего вызвала у меня острое чувство вины. Но ведь я и не мог, просто бы не успел, ему ничем помочь! Ну почему, почему он обратился ко мне так поздно?!
Я уже взялся за ручку двери – и вдруг услышал нечто, заставившее меня внутренне сжаться.
Звук осторожных шагов по террасе. Скрип половиц ясно слышался даже на фоне шелеста дождя и свистящих порывов ветра.
Я одним движением выхватил пистолет, одновременно выключив фонарь.
Кто-то медленно потянул дверь на себя.
Я отпрянул в глубину коридора, надеясь, что в кромешной тьме он – тот, кто сейчас за дверью, – не сможет разглядеть меня сразу.
А там ещё посмотрим, кто кого.
Дверь медленно раскрылась.
Чья-то фигура в чёрном дождевике с поднятым капюшоном возникла на пороге.
– Глеб… Глеб, ты здесь?.. Глеб, пожалуйста, отзовись!.. – услышал я слегка испуганный женский голос. – Это я, Надя.
Она громко вскрикнула, когда луч моего фонаря ударил ей в глаза, инстинктивно сделав шаг назад на террасу. Ещё секунда – и она в панике убежит.
– Пожалуйста, извините, – произнёс я самым успокаивающим тоном, на какой только был способен, – вы только не пугайтесь. Меня зовут Вячеслав Балашов, я частный детектив, меня нанял ваш муж. Вот, возьмите, пожалуйста, мои документы. И мой фонарик тоже, а то вы не разглядите их в такой темноте.
– У… у меня есть свой, – всё ещё подрагивающим от недавнего испуга голосом сказала она, нерешительно приняв у меня из рук удостоверение личности и запаянную в прозрачный пластик лицензию на оказание детективных услуг. У неё действительно имелся маленький фонарик, она посветила им на документы, пару секунд всматривалась в них, потом перевела луч на меня, чтобы увидеть лицо.
– Извините, но вы, вероятно, жена моего клиента. Он говорил мне о вас. Надежда Павловна, не так ли?
– Мне он о вас тоже говорил, – неожиданно твёрдым тоном произнесла она, возвращая мне документы. Эта женщина как-то на удивление быстро сумела вернуть себе присутствие духа. Вероятно, у неё был сильный характер. – Он сказал, что вы будете здесь. Это я, дурёха, с перепугу забыла. Меня он тоже два часа назад попросил срочно приехать, сам заказал такси, всё оплатил вперёд. Я всего пять минут как добралась сюда, отпустила такси обратно, как он и просил, и вот… Увидела чей-то автомобиль во дворе, встревожилась… Нашу-то «Ниву» Глеб всегда ставит в гараж.
– Это мой внедорожник, – кивнул я.
– Да. Теперь я понимаю. Как я сама не догадалась, Глеб ведь предупредил, что вы тоже приедете… А где он сам? И почему в доме темно?
– Надежда Павловна, у меня для вас очень плохие новости… – Я постарался говорить ровным и подчёркнуто спокойным голосом. – Боюсь, ваш муж погиб… Я обнаружил его в кабинете, здесь, на первом этаже. Его застрелили… Мне очень жаль, что я прибыл слишком поздно.
Её лицо словно окаменело. Она, не отрываясь, смотрела на меня. И всё молчала.
– Я пытался позвонить в полицию, – проговорил я, чтобы хоть что-нибудь сказать, а больше ничего не пришло на ум. – Но мобильник почему-то отказал, и… Я хотел уже уезжать, когда услышал, как вы подходите к двери…
– Мобильники в здешних местах не работают, – вдруг неестественно тихим и каким-то монотонно-бесцветным тоном произнесла она. – Тут километрах в двадцати большая радиолокационная станция, военная, кажется. Из-за неё все средства связи в окрестности и глушатся…