– Ты согласен с Его целями? – спросил Гор.
– Империя среди звезд? Да кто бы ни согласился? – спросил Леман из Руссов. – Я бы пошел на это только ради одних приключений. Никто из Руссов не проливал кровь в Вышнеземье.
Русс осторожно держал огромными пальцами кубок, но не пил из него.
– Но у меня нет выбора. Это предначертано мне вюрдом .
Увидев на лице Гора немой вопрос, Русс подобрал подходящее значение.
– Судьбой, хотя она не передает весь смысл.
– Мы не верим в судьбу.
– Ты говоришь об Имперской Истине? Император рассказывал о ней по пути сюда. Интересная идея, – сказал он так, словно уже оценил и отверг ее. – Имперская Истина, – повторил он, изменив акцент, и выбирая, какой лучше подходит ему.
– Ты не веришь в нее? – спросил Гор.
Леман из Руссов пожал плечами.
– Когда боги сходят с небес и говорят, что они – не боги, нужно немного времени, чтобы понять, что правда, а что – нет.
– И в чем же правда?
– Я считаю глупцом того, кто отказывается от своих убеждений, когда истина его мира подтверждает их, – просто ответил он. – Неважно, что говорят боги. Мы не уделяем им много внимания, ведь они так же пьяны и глупы, как и мы.
Он осклабился.
Воин точно знал, что Гор думает о нем.
Луперкаль вспомнил слова Императора: «Не стоит недооценивать его».
– Все поменяется, – сказал Гор. – Ты поймешь, что Имперская Истина верна, а Император – человек, пусть и великий, но всего лишь человек. Он – не бог.
Русс снова пожал плечами, а затем осушил свой кубок.
– Мой народ уже нарек Его Всеотцом, они считают Его королем наших богов. Воины, что пришли со мной, думают, что они в Верхнем Мире, Вышнеземье.
– Где?
– В загробном мире, – сказал Русс с диким весельем, подзадоривая Гора отгадать, верит ли он в это сам или нет.
– Это не загробная жизнь, – пояснил Гор. – Это место так же реально, как и твой мир. Я рад приветствовать тебя, Леман, Король Руссов. Уверен, мы станем настоящими друзьями.
Он протянул руку.
Оскал Русса стал шире. Беседа забавляла его. А это раздражало Гора. Он хотел, чтобы этот неотесанный вождь проявлял больше уважения. Но Гор всегда хорошо скрывал свои чувства.
Русс крепко пожал его руку, проявив удивительную силу.
– Мы будем братьями, – сказал Волчий Король.
– Уверен, тебе многое надо обсудить с нашим отцом. Скоро увидимся. – Гор кивнул и собрался выйти, когда его окликнул король-дикарь.
– Эй, Гор из Лунных Волков! В моем мире братьям принято сражаться друг с другом. Как думаешь, мой брат, мы можем сразиться?
– Я проведу спарринг с тобой, если ты того желаешь, – сказал Гор.
– Нет! Бой! – возразил Король Руссов. Он сымитировал необычную борцовскую стойку, растопырив пальцы и обнажив зубы. – Кто победит, а?
– Мы – братья. Мы не будем сражаться.
– Да ладно тебе, – сказал Русс. – Подумай.
Его грубоватые манеры уже выводили Гора из себя, а ведь они только познакомились.
– Если мы сразимся, кто победит?
Гор холодно улыбнулся брату-найденышу.
– Я.
Леман из Руссов улыбнулся и задумчиво кивнул.
– Может и ты, – сказал он. – Может быть, однажды узнаем.
1
Общество волков
Из всех выживших Избранных Малкадора, отправленных на Молех, Гарвеля Локена призвали к Волчьему Королю последним. Первыми вызвали Мейсера Варрена и Проксимо Тархона. Ареса Войтека пробудили из исцеляющего сна, чтобы он предстал перед примархом Космических Волков, и даже смертная Рассуа против воли оказалась на «Храфнкеле». Ее нежелание было объяснимо. Обычному человеку была оказана столь великая честь раньше, чем Гарвелю Локену, агенту Альфа-Прайм Странствующих Рыцарей. Локена оставили на Титане, где он гадал, было ли отсутствие вызова хорошим или плохим знаком.
Локен мудро распорядился ожиданием. Ему было чем заняться. Дел хватало, в частности отвечать на бесконечные вопросы агентов Малкадора, что было вполне понятно, ведь Гарвель встречался с магистром войны, своим генетическим отцом. Так как допросы занимали только часть его времени, Локену разрешали в промежутках выполнять свои обязанности. На это уходило еще немного времени.
И его у Локена оставалось еще слишком много.
Разум легионера был достаточно восприимчив, чтобы несмотря на все занимавшие его дела в нем оставалось достаточно места для сомнений: почему его не вызвали к Руссу?
Когда вызов наконец-то пришел, Гарвель испытал облегчение, хотя понимал, что существует шанс распрощаться с жизнью на этой встрече.