– Не особо.
– Так может о женитьбе подумаешь?
Георг скривился. Не любил он эту тему, но каждый считал своим долгом указать ему на его холостяцкую жизнь как на что-то предосудительное, даже лучший друг уже имевший четырех детей.
– А то все люди как люди, уже все семейные даже те, что на десять лет тебя моложе, а вот только ты все бобылем скачешь по горам…
– А я смотрю на тебя друг и понимаю, что это не мое, – сказал Георг. – Целый выводок этих детишек. Все орут, пеленки, распашонки… бр-р.
– А что твое?
– Не знаю… не нашел.
– Так вся жизнь в поисках пройдет.
– Значит такова моя судьба…
– Георг, завязывай со своими мечтами о звездах. Не вырваться нам туда, понимаешь?
– Понимаю.
– Так зачем изводишь себя?
– Потому что не могу я здесь, – с надрывом ответил Георг, сжимая кулаки. – Одно да потому, одно да потому. Из года в год все одно и тоже. Короткое лето и долгая холоднющая зима с воем вьюги за окном, от которого хочется удавиться.
– Вот женишься и не будешь на это обращать никакого внимания. Ты уж мне поверь.
Волков промолчал.
– Думаешь там лучше? – указал глазами в небеса Тайлер.
– Да уж всяко лучше, чем здесь! Там есть райские миры на которых никогда не бывает этой проклятой зимы! Всегда тепло и солнечно! Как бы я хотел побывать там хотя бы разок… а еще лучше остаться там навсегда.
– Что ж, может быть такие миры есть. Но будет ли там лучше тебе?
– О чем ты? – не понял Георг, почувствовав что вопрос с подвохом.
– Ну что ты там будешь делать в другом мире, тем более райском? Работать механиком? Думаешь, там своих механиков нет? Да завались. Большие миры всегда отличались высокой безработицей из-за высокой автоматизации производства. Неужели ты все забыл? Мы же изучали все это в школе… хотя да, ты и там летал среди звезд и все прослушал. Так я тебе говорю, что ты там никому не нужен. Мы там никому не нужны. Так что там у тебя будет только две возможности для жизни, стать уличным бродягой или затесаться пушечным мясом в какую-нибудь уличную банду. Думаю бродягой, питающихся объедками ты точно стать не пожелаешь…
Волков отрицательно мотнул головой.
– А как на счет бандитизма? Грабить и убивать беззащитных людей? Участвовать в стычках с другими бандитами и полицией?
– Нет, это меня не привлекает…
– Я так и думал. Так что выбрось все это из головы, там не рай, хоть и есть «райские планеты» с вечным летом и теплым морем…
Георг сокрушенно кивнул. Разумом он понимал, что это так, что Тайлер прав на все сто процентов, но душа противилась плыть по течению жизни в одном косяке с остальными.
Его сознание словно поразил какой-то вирус или произошел программный сбой.
А может, как говорили его родители, он все еще не вырос из коротких штанишек детства? И уже навряд ли вырастет.
Были и до него такие же мечтатели с «программным сбоем», вот только они долго не выдерживали – спивались, из-за чего становились изгоями и не могли дать потомства. Какой девушке нужен муж пьянчуга не способный даже гвоздя забить?
Эволюция на Скалии отсеивала из человеческого рода подобных непрактичных индивидуумов, давая больше шансов для выживания рационалистам вроде Тайлера.
Эволюция не сломила Георга, сделав из него пьяницу, но и ему не давала обзавестись потомством. Он сам не хотел связывать себя семьей, привязываться к ненавистной планете, если вдруг подвернется случай удрать с нее. Хотя шансы на такой побег были очень малы, но все же имелись. Мизерные, но имелись.
«Что интересно, женщины «программным сбоем» не страдают. Они все очень практичны и рациональны», – вдруг подумал Георг, не в силах вспомнить хоть одну мечтательницу.
Может с такой с родственной душой у него что-то получилось бы, думалось ему.
Но нет, женщинам особенно некогда мечтать, у них полно работы по хозяйству.
– Георг…
– А?
– Опять улетел, – неодобрительно покачал головой Тайлер.
– Чего хотел?
– Если ты забыл, напоминаю, послезавтра у моей жены день рождения. Приглашаем.
Георг замялся, вспоминая прошлый день рождения самого Тайлера.
– Опять сватать будете…
– Не будем, обещаю, – усмехнулся Тайлер. – Но к Барби присмотрись… она явно на тебя запала.
– Барби? – переспросил Георг, пытаясь вспомнить такую.
– Дочка Урмаса, бумажных дел мастера. Барбара. Ей скоро девятнадцать.
– А-а… не замечал что-то я ее интереса к моей персоне.
– Потому что не туда смотришь, персона! Отличная девчонка во всех смыслах. Поторопись пока не умыкнули. Долго она в девках не задержится. Собственно я даже удивляюсь, почему она все еще не замужем. Но еще больше я не понимаю, чего она нашла в тебе.