Давно уже Реймс не видел такого торжества: колокола всех церквей звенели так, что их было слышно далеко за городом, когда по центральной улице города проезжали знатные всадники в воинском облачении. Впереди скакал молодой король — за его плечами развевался голубой плащ, украшенный изображением золотисто-красного дракона — символа новой династии. Такой же дракон скалился и с нагрудной пластины панциря, в который облачился Эльфрик, всегда и всюду подчеркивающий свою роль как короля-воина, короля-избавителя от языческой скверны и внутренних междоусобиц.
У входа в Реймский собор Эльфрика ждала Сихильда — крупная девица с пышными формами, подчеркиваемых роскошным платьем из темно-зеленого бархата, расшитым золотыми нитями. Воротник и рукава украшал соболиный мех, а на груди переливалось роскошное ожерелье из белоснежного жемчуга с розовым отливом. Светлые волосы, уложенные в прическу на ромейский манер, украшала золотая диадема с небольшими бриллиантами. Рядом с будущей невесткой стояла и мать Эльфрика, королева Берта, в темно-синем платье, расшитом серебряными узорами и с золотыми браслетами на тонких запястьях.
Король соскочил с коня и Сихильда, склонившись в неуклюжем поклоне, под руку с женихом вошла в церковь. Храм уже полнился народом, знатные франки являлись на королевское бракосочетание не только из Нейстрии, но и из Бургундии и даже Австразии: как из тех краев, что пока оставались под властью христианских правителей, так и те, кто вынуждено оставил свои вотчины под натиском язычников. Таковым был и бывший архиепископ Кельна, а ныне Реймса — преподобный Виллехад, слухи о чудесном спасении которого из окруженного язычниками города распространились по всему королевству. Сейчас он стоял возле алтаря — в белой тунике, с надетой поверх нее золотой далматикой, расшитой серебряными узорами и с монограммой Христа на груди. Седеющую голову венчала золотая митра, украшенная мелкими бриллиантами. Рядом с епископом, на алтаре стояла золотая корона, также усыпанная драгоценными камнями.
Подойдя к священнику, будущий король и его невеста преклонили колени, в ожидании церемонии. Однако Виллехад, против ожидания, вдруг развернулся к остальным гостям, собравшимся в церкви.
-Не знает границ величие Господа нашего, — звучным, хорошо поставленным голосом, сказал он, — и милосердие Его безразмерно, как и все деяния Его. В милости своей, Господь дал великомученице Урсуле вывести меня из града обреченного и в той же милости он даровал победу Эльфрику над нечестивцем Лупом, предавшим дело Христа.
Эльфрик вскинул голову, с недоумением глянув на Виллехада, по залу пронесся взволнованный ропот, однако Виллехад, словно не замечая этого, продолжал вещать.