Он потянулся к ней, привлек ее к себе и нежно поцеловал. Они перекатились на кровати, так что Тинкер оказалась снизу. Его тело заслонило весь мир, вытеснив все остальное, так, что она смогла думать только о нем. О его широких плечах, двинувшихся вниз. О сильных твердых руках, потянувших вверх ее платье. О мягких как шелк волосах из его расплетенной косы, рассыпавшихся по ее животу. О его губах на ее теле, приносящих удовольствие.
Она крепко прижала его к себе, когда оргазм застиг ее. Он выжег всепоглощающие горе и боль, стремившиеся затопить ее сознание. Выпустив Пони, Тинкер рухнула на простыни, чувствуя себя пустой и хрупкой, как яичная скорлупа.
Беспокойство наполнило темные глаза Пони, когда он двинулся вверх и перегнулся через нее. Его напряженный член прижимался к ней, ища вход. Однако в голове звучал тихий голос, шепча, что пора остановиться, что она и так зашла слишком далеко.
- Пони, - прошептала она.
Он замер. - Доми ?
Она сглотнула и дрожащей рукой погладила его по щеке. - Я не думаю, - прошептала она, - что будет разумным продолжать.
- Я никогда не считал, что это разумно, - он скользнул в сторону, отодвинувшись от ее устья.
Тинкер рассмеялась, но ее смех на середине оборвался, превратившись во всхлип. - О, Пони, он любил меня, а я убила его.
- Пожалуйста, доми , не плачь.
- Мне это нужно. Если я попытаюсь удержать все внутри, я просто опять утону, - боль осталась, но уже не была захлестывающим потоком страдания.
Она все еще плакала, когда дверь открылась, и в спальню вошел Ветроволк.
- Ветроволк! - Тинкер толкнула Пони, чтобы встать.
Глаза Ветроволка расширились, когда он увидел ее на кровати с Пони. Он прокричал команду, призывая магию ветра. Магия потекла в комнату, светясь потенциалом на самой границе видения ее плачущих глаз.
Пони отбросило от нее и швырнуло через всю комнату. Его щиты вспыхнули за секунду до того, как он с грохотом ударился о стену - изящная мозаичная панель треснула под ним. Он приземлился на пол, свернувшись для броска, с одним из своих мечей, непонятным образом появившимся в его руке.
- Нет! - Тинкер прыгнула между Ветроволком и Пони. Не считая меча, она догадывалась, кто из двоих был более опасен. - Прекрати, Ветроволк! Не трогай его! Он ничего не делал.
- Для меня это не выглядит как «ничего». - Ветроволк с яростью посмотрел на секаша . - Он обидел тебя?
- Нет!
- Тогда почему ты плачешь?
- Я убила Натана!
Ветроволк замер в молчании, глядя на нее. - Правда? - спросил он, наконец.
- Да, - ответила Тинкер.
- Нет, она этого не делала, - пробормотал Пони. - Я убил его, и это мое право.
- Он только сделал то, что я приказала ему сделать! - крикнула она, и осознала, что похожим образом Пони занялся любовью с ней. Он понимал, что это неразумно, но сделал то, что она попросила.
О боги, она занималась любовью с Пони.
- Вот, дерьмо, - она шмыгнула носом. - Похоже, мне опять хочется плакать. Прости, Ветроволк. Я не понимала, что Пони сделает все, что я прикажу ему. Все, что угодно. Что он верит, что я… поступаю разумно… а не глупо. Это моя вина.
Ветроволк вздохнул и мельком взглянул на Пони. - Оставь нас.
- Домнае . - Пони использовал обращение, означающее отсутствие владения, слегка поклонившись Ветроволку, но больше не двинулся.
- Пони, - прошептала Тинкер на эльфийском языке. - Иди, мне надо поговорить с Волком Который Правит, наедине.
Пони спрятал меч в ножны и с поклоном покинул комнату.
Оставив ее наедине с мужем, замершим в молчании.
Он потянулся к ней, и она дернулась назад.
- Я никогда не ударю тебя, - хрипло сказал он, не опуская руку.
Тинкер подошла к нему и позволила обнять себя. - Извини. Мне было больно и тяжело. Слишком много случилось за эти дни. Ты знаешь, что вышел электронный альбом с моими фотографиями в пеньюаре? Что, когда на меня напали, это вышло на первую полосу газеты? Что женщины кричат, когда видят меня?
Несколько минут он молчал, затем прошептал в ее волосы: - Ты несчастлива, из-за того, что ты - моя доми ?
Тогда она обняла его, внезапно испугавшись его потерять. - Я просто… просто… - она всхлипнула. - Когда люди вступают в брак, всегда есть кольца, и церковь, и люди посыпают тебя рисом, и в газетах появляется фотография, и их только двое, вместе, все время, и никто не появляется между ними и не сбивает их с толку. И рядом нет никаких Они , принцев, драконов, или фотографий в обнаженном виде!
- Любимая, - после минуты молчания сказал Ветроволк. - Я не совсем понял, это «да» или «нет».