'Я хотел бы иметь больше времени, чтобы подготовить вас всех, но это время великой нужды, и мы должны рассчитывать на благосклонность Джорундира в предоставлении нам всего необходимого. Он благоволит храбрым, и, отправляясь в это путешествие, вы показываете ему, что вы именно такие и даже больше".
"Как мы найдем камень? воскликнул Хейн.
Вульфрик задавался тем же вопросом, но не решался высказаться.
Если ты сможешь поднять меч, ты узнаешь дорогу. Верь в это. Есть ли еще что-нибудь?
Как мы узнаем, что все сделали правильно?" — спросил Хейн.
Этельман улыбнулся. Вы будете знать. И когда вы вернетесь, я тоже узнаю. Это ваша честь — завершить это путешествие с верностью. Ложь о достижении Скалы — тяжкий грех, который я сразу же замечу. Итак, Аншел, ты первый среди своих сверстников, и тебе принадлежит честь попробовать первым".
Аншел кивнул и шагнул вперед. Подойдя к мечу, он оглядел каждого ученика. Все молчали; единственным звуком был хруст его сапог по снегу. Он протянул вниз правую руку и крепко схватил меч. Вульфрик взглянул на Этельмана, внимание которого было приковано к Аншелю и мечу.
Аншел дернулся и выпрямился. Он покачнулся, потеряв равновесие, и удивился тому, как легко он поднялся. Он поднял его в руке и оглянулся на остальных, на его лице появилась широкая улыбка.
"Он почти ничего не весит", — сказал он.
Следующим был Уррих, тихий, чисто выбритый ученик, чья семья жила в лесу за пределами деревни. Его непревзойденное мастерство владения луком обеспечило ему первенство. Вульфрик видел, как он без промаха подстрелил с неба полдюжины диких птиц подряд. Несколько лет назад даже воины признали его лучшим стрелком в деревне. Со временем его мастерство только росло.
Он тоже легко поднял старый меч. Он кивнул и передал его обратно Этельману, который вернул его на снег, а затем позвал Вульфрика вперед. Вулфрик подошел к мечу. Он чувствовал, что все взгляды устремлены на него. Каким дураком он будет выглядеть, если не сможет его поднять. Он не мог решить, что пугало его больше: мысль о том, что он не сможет его поднять, или что будет потом, если ему это удастся.
Он потянулся вниз и взял его за ручку. Она была ледяной и словно покалывала кожу. Он изо всех сил ухватился за грубую ручку и поднял. Она оторвалась от земли так же легко, как и другие. Он на мгновение задержал древний клинок. Он больше не чувствовал холода, и рукоять не была неправильной формы. Он подумал, не ошибся ли он мгновение назад, просто нервничал. Теперь он чувствовал себя так, словно клинок был создан специально для него. Он посмотрел на Этельмана, тот улыбнулся и кивнул. Вульфрик передал ему его, и тут его охватило осознание того, что через несколько минут он отправится в свое паломничество.
Каждому ученику удалось поднять меч. С этого момента все пошло быстрее, и Вулфрику казалось, что он едва успевает за всеми. Его сердце бешено колотилось, а он старался выглядеть так, будто знает, что делает, и полностью готов к тому, что должно произойти. Они подхватили свои рюкзаки и вышли с поляны.
Все население деревни собралось на площади. Ему было тяжело, когда к нему приковано столько внимания в то время, когда он предпочел бы остаться наедине со своими мыслями, но этот день был таким же важным для других жителей деревни, как и для учеников. Все надежды Леондорфа были связаны с тем, что до наступления весны и прихода бродяг у него будет еще полдюжины воинов. Вульфрик задавался вопросом, что они действительно изменят. Возможно, как источник общей надежды, этого будет достаточно. Вульфрик опасался, что это все, что они могут предложить.
Его мать была в толпе, на ее лице было гордое, но обеспокоенное выражение.
"Увидимся через несколько дней", — сказал Вулфрик, изо всех сил стараясь улыбнуться.
'Береги себя', - сказала Френа.
Я сделаю все, что в моих силах".
Главное, чтобы ты благополучно вернулся домой", — сказала она.
Он кивнул. Больше нечего было сказать.
'Паломники Джорундира, приготовьтесь к отбытию'. Голос Этельмана нарушил их молчание. Вульфрик отошел, чтобы присоединиться к остальным, чувствуя, как сердце тянет его назад, в ту сторону, откуда он пришел.