Боюсь, потому что по своей наивности думаю, что он может сказать моему отцу, что я все еще не сплю.
Он смотрит на меня некоторое время, и я понимаю, что что-то не так. Не совсем то, что должно быть. Я не понимаю, что именно, пока он снова не заговорит.
— Ты очень похожа на свою мать, — шепчет он, подходя ближе.
Я улыбаюсь: моя мама красивая, и все ее любят. Но он подходит еще ближе. Он касается моих волос и проводит рукой по лицу.
Мой отец прикасается ко мне не так, как все. Я замираю, а сердце учащенно бьется. Мой рот остается открытым для того, что я произнесла ранее. Он смотрит на мои губы и легонько щиплет их.
— Хорошенькая девочка, — пробормотал он.
Взрыв смеха внизу пугает его. Он отступает назад, желает мне спокойной ночи и уходит.
На следующий день мама зовет меня вниз. Рядом с ней на столике у входа стоит огромный букет белых роз.
— Ты знаешь, что это такое? — спрашивает мама.
Я качаю головой: — Нет.
Она достает открытку среди длинных зеленых стеблей.
— Здесь написано, что это от Рега. — Она ждет моей реакции, а когда я не реагирую, добавляет: — От дяди Реджинальда, то есть. Ты знаешь, почему он прислал их тебе?
Мое сердце начинает учащенно биться. У меня замирает чувство, будто я сделал что-то не так. Я не осмеливаюсь посмотреть на нее или что-то сказать. Я сжимаю пальцы и смотрю на мрамор под ногами.
— Захара. — Мама откладывает розы и подходит ко мне, нежно беря мое лицо в руки. — Милая моя. Дядя Реджинальд что-то сказал тебе? Что-то… необычное или странно звучащее?
Я признаюсь во всем: в моей груди слишком тесно, чтобы сдержать правду. Я рассказываю ей о том, как тайком вышла на балкон, как Реджинальд нашел меня, назвал красивой, коснулся моих волос и губ. Мама молча слушает, а когда я заканчиваю, говорит: — Спасибо, что рассказала мне, дорогая. Думаю, будет лучше, если мы отправим их обратно, не так ли?
Я киваю.
У меня нет неприятностей, но позже я понимаю, что как-то все испортила. Мой отец злится так, как я его никогда не видел, его голос сотрясает воздух, как гром. Вечером он уезжает, и я не вижу его до следующего утра. Он долго не смотрит мне в глаза, а вскоре сообщает, что я отправляюсь в школу-пансион во Франции.
Я знаю, что не сделала ничего плохого — я и сейчас это знаю. Я также знаю, что дядя Реджинальд не должен был трогать мои волосы и рот, называть меня красивой и посылать мне цветы.
Но я не могу отделаться от ощущения, что это я виновата в том, что он сделал все эти вещи. Если бы это было не так, зачем бы еще отец отправил меня так далеко от него, как только мог?
— Ты можешь попросить того, кто владеет твоим многоквартирным домом, установить камеры наблюдения в атриуме.
— Или ты можешь наконец рассказать об этом своему отцу. Герцог наверняка наймет команду детективов, чтобы найти этого ублюдка и… не знаю… возможно, он свяжет его в пучок и бросит в Темзу.
— Я могу поговорить со своим отцом, если ты не хочешь говорить со своим.
— Или! Как насчет телохранителя? Ты ведь достаточно богата для телохранителей, верно?
— Охрана — не самая плохая идея, Ри, но в реальности они совсем не такие, как в кино. С ними так неудобно находиться рядом. И Захаре придется пожертвовать большей частью своей частной жизни.
— Какой приватности? Жуткому преследователю известно, где она живет, и ты думаешь, он будет уважать ее личную жизнь?
— Может, ее парень мог бы переехать к ней?
— Фу, этот старик Джеймс Верма? Не называй его ее парнем. И вообще, разве у него нет внуков, которых нужно нянчить или что-то в этом роде?
— Дамы, я сижу прямо здесь. — Я отворачиваюсь от окна, за которым деревья в сквере исполняют печальный танец под ветром и дождем. — Я слышу все, что вы говорите?
За столом две мои лучшие подруги обмениваются взглядами, а затем снова поворачиваются ко мне.
— Пожалуйста. Ты не слушала ничего из того, что мы говорили, — говорит Рианнон, закатывая глаза.
— У нее сейчас трагический момент, — говорит Санви. — Заслуженно, конечно.
Рианнон Бирн и Санви Даял — две мои лучшие подруги и единственные люди в мире, которые знают о моей проблеме с преследователями.
Я знаю Санви с детства. Ее отец тоже входит в Палату лордов, и у наших родителей один и тот же круг общения. Мы оба познакомились с Рианнон на первом курсе университета, когда жили в одном доме. Хотя прошло уже много времени с тех пор, как мы жили вместе, они по-прежнему кажутся мне ближе, чем сестры. Мы видимся каждую неделю без перерыва и столько раз в неделю, сколько можем.