- Преимущественно на тех, с кем чувствуешь себя в безопасности - опять рассмеялся он - мне принимать это как знак доверия?
- Нет!
- Лек, со мной ты можешь ничего не бояться.
- Спасибо за предложение.
- А ты попробуй.
Не признаваться же, что я его самого боюсь... Я попробовала встать и заскулила. На самом деле мне, конечно же, было больно... Никогда столько не падала, как сегодня. Что это со мной? Пытаюсь заглушить болью неудобные мысли?
Под защитой
Казалось, ни одна сцена и красная дорожка не собирала на себе такой концентрации взглядов. От того, что мы шли вдвоем, заинтересованность нами не удвоилась - она возвелась в степень. Камиль вел себя, словно сопровождал королеву, сдержанно кивая в ответ на приветствия, каким-то мимическим жестом давая понять, что у него есть более важная миссия - я. Я иду, небрежно закинув лыжи на плечо, хотя очень больно. Я ещё и улыбаюсь при этом. На склоне не только спортсмены. На склоне полно праздной публики. Ревнючие, пламенные, завистливые взгляды девчонок колятся словно острия ножей. Каждая из них отдала бы сейчас все за место рядом с Камилем, но кроме скрытой боли я чувствую во всем этом некое обещание мести. Некое чувство, что мне лучше больше не ходить по склону одной... Весь юмор ситуации в том, что Камиль мне абсолютно не нужен, я лишь изображаю дружелюбие в угоду обстоятельствам... Или назло... Назло хотелось заговорить по французски, чтобы никто ничего не понял...
Он галлантно распахнул передо мной калитку забора, который отделяет склон от дороги. Кожей чувствую, как весь склон замер на вдохе. Уверена, новость о том что Волчик и Король были замечены вместе в заведении общепита облетела курорт еще вчера, сегодня же все неверующие могут убедиться в этом своими глазами...
- Тошнит от них - поморщилась я.- Да, впечатляет - Камиль улыбнулся какому-то незнакомцу в очках полумаске. - Интересно, что про нас говорят?- Ты действительно хочешь это знать?- Наверное да... - Про тебя говорят что ты... Ненормальная... - И ни слова про неземную красоту?- Про это почему то умалчивают... Еще говорят что подкатить к тебе невозможно, споить - нереально.- Угу. «Не зовите Ленку, она не пьет, а всю закуску съедает» - процитировала я показавшуюся когда то обидной фразу. Камиль искренне расхохотался. На нас опять обернулись все, кто уже отвел было глаза... Смех у него хорошо получается. Свободно так, от души. Я так не умею... - А что ты сам обо мне думаешь?- Что с такой внешностью уже неважно, какой у тебя характер.- И какой у меня характер?- Заносчивый, озлобленный, в крайней степени мерзкий... Хотя ты, безусловно, стоишь того чтобы его терпеть. - Благодарю за комплимент.- Я же понимаю, что это просто внешние колючки... Ты как загнанный зверь, волчонок…- Не называй меня так. - Буду. - Не слишком ли много ты себе позволяешь?- Между прочим, тебе очень подходит. - Я не милая. - Чертовски милая. - Кам, лучше не надо. Бесит.
Я исподлобья оглядела трассу, в этот выходной день превратившуюся в настоящий бродвей, где пестро одетая толпа отдыхающих мешалась с уличными торговцами, что предлагали все, от прогулок верхом и сноубордов напрокат до жарившихся тут же шашлыков. Оглядела, как поле битвы, через которое надо прорваться, поправила съехавшие лыжи на плече. - Ненавижу этих жалких людишек - прошипела я сквозь зубы. Камиль собирался разразиться очередным мудрым советом, но взглянув на меня видимо понял, что мне действительно плохо. - Держись, Лек.И тут меня словно накрыло каким-то куполом. Окружающее перестало существовать.
Тогда я не придала этому ровным счетом никакого значения в охватившем меня состоянии безразличия, но впоследствии часто вспоминала эту странную "магию", но так и не сумела понять, что это было.
***
Мы возвращаемся на его неприметном автомобиле. Хоть и рубит со снега, я жмусь носом к окну, прощаясь взглядом с скрывающимися за холмами горами. «В суету городов…», чтоб ее. В серость, ватность, бессмысленность будней, к занюханным, постылым кормушкам...
Нависают тяжелые паузы. Или это только мне тяжело?
Ничего, я видела, как светились Алинкины глаза рядом с ним. И свет этот бесценен. А этот красавчик - лишь топливо для костра ее души. Так уж и быть, потерплю. Все равно она его скоро бросит... Надеюсь, она сделает это первой, иначе ей будет больно. А я прослежу за Камилем. Не может человек стать нормальным после такой жизни, не те инкстинты, не те рефлексы. Буду наблюдать, анализировать, провоцировать… и молчать…
Кофе и молоко
А потом потянулась череда забитых ненужностью будней. Они у меня весьма однообразны. С утра я, хватая рюкзак несусь в школу, не всегда успевая умыться, а вечером, когда прихожу с тренировок Алинки уже нет. Это наш привычный ритм. Мы не сидим, как нормальная семья у телевизора (более того, у нас его нет) и не едим за общим столом – на это у нас нет времени. Стола, впрочем, тоже (тот что на кухне - не в счет, за ним невозможно).