Время для группы захвата практически остановилось. Казалось, что броневики стоят уже целую вечность. Каждый отчетливо понимал, что сейчас экипажи тщательно осматривают местность, ожидая нападения, и готовы в любой момент открыть огонь.
Психологически расчет в части остановки двигателя только у одного броневика был абсолютно верным. Обычная поломка и, как всегда, не вовремя.
Вторая машина взревела двигателем, выбросив черную струю дыма, и замигала фарами, давая понять первой, что у нее все в порядке.
Шаман, сидящий за валуном в десяти метрах от дороги, казалось, увидел, как в первом броневике вновь ожили приборы и восстановилась связь. Его двигатель начал кашлять, но никак не хотел заводиться.
— Все. Сейчас начнется, — почувствовал каждый из диверсантов.
Действительно. Верхний люк второй машины открылся, и из него осторожно высунулась голова в шлеме и начала оглядываться. Не заметив опасности, башенный стрелок вылез сначала по пояс, а потом беспечно уселся на обрез люка.
Лязгнул верхний люк первой машины и из него тоже полез стрелок и начал озираться по сторонам.
— Начали, — отдал команду Шаман, взяв на прицел стрелка первой машины, который как ни в чем не бывало, продолжал поворачивать голову после прозвучавшего приказа.
Он вдавил кнопку спуска, уже понимая, что опоздал сам. Стрелок обмяк. Сирена сняла наблюдателя.
На крыше броневика уже стоял Самум и просовывал ствол парализатора в люк между ног упавшего на броню солдата.
Боковым зрением он отметил, что крыша второго вездехода пуста, а крышка люка откинута. Группа справилась со своей задачей. Тишину ущелья не нарушил ни один выстрел.
— Но штанишки с нее надо бы снять, — вспомнил Шаман шуточный напев Колдуна и начал подниматься со своего места.
К дороге он спустился одновременно с Сиреной. Боковые люки вездеходов были уже открыты и у броневика Колдуна уже лежали на камнях два тела.
— Почему с задержкой стреляла, — зло спросил он, когда девушка подошла ближе.
— Без задержки, командир. Дала Самуму возможность сделать первый прыжок на валун. Всего полсекунды.
Шаман понимающе кивнул. Сейчас было не то время, когда следовало устраивать порку подчиненному.
«А нужно мне это? — подумал он. — Операция завершается. Девица имеет свое мнение и пусть себе имеет. Нам с ней уже не работать».
— Что тут у тебя, — заглянув в люк первой машины, спросил Шаман.
— Оставляем одного или всех на улицу проветриваться?
— Естественно, оставляй. Колдун, у тебя как?
— В полном порядке, командир. Ребята сговорчивые. Жалоб не поступало. Зачистку произвел полностью.
Шаман бросил взгляд в сторону второй машины. У открытого люка стоял инженер и, увидев, что на него смотрят, приветливо махнул рукой.
— Боря, давай к Колдуну, время не ждет, надо двигаться. Метров за триста я остановлюсь, сбегаешь к песчанке, заберешь оружие и аптечку, машину заминируешь. Оперативную связь отключаем, чтобы по ней больше ни звука.
— Командир, давайте я сбегаю, — вмешалась Сирена.
Шаман не отреагировал на просьбу, а Самум, погрозив девушке пальцем, кивнул и побежал ко второй машине.
— Посмотри, почему я не отправил тебя к песчанке, — сказал Шаман спустя три минуты после остановки.
Сирена, наблюдавшая в триплекс за дорогой, повернула перископ. К броневикам бежал Самум с рюкзаком на спине. Одну руку, согнутую в локте, ему оттягивали три ремня с пистолетами и бластером, пальцы сжимали небольшой ранец. В другой руке он нес два плоских контейнера и автомат.
— Если бы они это все тут оставили, то еще пару рейдов мне об этом вспоминали, — с улыбкой сообщил он.
— Умный солдат знает, где и когда можно нарушить приказ командира, — прокомментировала действия нарушителя Сирена.
Самум, пробежав мимо их броневика, вскоре вернулся, протянув в открытый люк автомат и пистолет с бластером.
— Если опустят грузовой пандус, сразу въезжайте внутрь, — приказал Шаман. — Ты в рубку, Колдун к двигателям. Мы следом за вами. Если нет, то после заправки нашего броневика мы отъезжаем, я выхожу и по рабочему люку поднимаюсь в корабль. Вы за мной. Помни и передай Колдуну, освещения в корабле не будет.
Психолог, улыбнувшись, кивнул и исчез из поля видимости.
— Теперь ты, — Шаман не отрываясь смотрел на штурмовика, сидящего перед ним на полу. — Жить хочешь? — спросил он на одном из имперских диалектов.