— Прорыв нечисти, почти рядом! — громыхнул в сенях чей-то зычный голос, напрочь перекрывая испуганное гоготание гусей, и староста едва не опрокинул на кафтан чарку совсем уж было поднесённой ко рту наливки. Ох, боги, да что ж оно такое деется?
Но едва успел он поставить обратно на стол вожделенную ёмкость, как двери в просторную горницу с грохотом распахнулись, и внутрь ввалился крепко сбитый, здоровый… а, ну да — их благородие, по морде да дворянскому перстню то сразу видно.
Однако присутствующий на обеде присланный из столицы жрец и прилизанный, напомаженный коронный лорд уже подхватились со своих мест.
— Королевский контракт? — служитель небесных богов только-только успел проглотить кусочек нежнейшего мясца с крылышка запечённого с луком и черносливом гуся, но дело своё знал туго.
И едва ввалившийся следом за лордом рыжий, патлатый и похожий на спаниеля парняга бесцеремонно смёл яства со стола да вывалил на постеленную ради гостей чистую скатерть прорву всякого оружия, как жрец уже вытер салфеткой лоснящиеся губы и пальцы — и потянул из особого чехла за пазухой всегда носимый с собой особый свиток.
Это, братцы, такая штука… у-у, непростая, скажу я вам! Коль пришла из-под земли беда, шутки в сторону. Давно замечено, что лучше всего с нечистью управляются как раз те, кто их приход первым и обнаружил. Словно испытывают боги кого-то на прочность… Оттого-то каждый из рассыпанных по городам и весям жрецов денно и нощно имел при себе заботливо оберегаемый в плотном трубчатом футляре Королевский Контракт. Не просто означающий, что такой-то имярек отныне облекается монаршьим доверием — отнюдь.
Отпущение грехов по всей форме — уж объяснять-то не надо, что в спешке любой ценой да побыстрее ликвидировать прорыв обязательно по запарке или острой необходимости чего да нарушат? Короче и учёно говоря — карт-бланш на любые поступки, лишь бы дело сделал обладатель оной бумаги. И будь ты хоть адмирал и трижды разблагородный граф, а при нужде имеющий такой контракт имеет полное право из тебя верёвки вить.
Но и это оказывалось далеко не всё. Королевская казна, гордые бароны — а по слухам, и король перворождённых вместе с поддерживающими его вольными магиками — все платили полновесным золотом и услугами, когда на какого-нибудь дотоле неприметного служку в храме исходила с весенним дыханием небесная благодать — и он начинял оной такую бумагу. И в тот момент, когда обладатель контракта кровью своей подписывал документ, нисходила божественная сила и на него. Уж как помогает благоволение светлых богов в битве с тварями Падшего, объяснять не надо?
А выписавший и отметивший контракт жрец просто обязан был прочесть над оружием и самим наёмником особые, веками выверенные молитвы — не всякое оружие годится на смертельный бой с нечистью. Но благословить и зачаровать хотя бы на одну схватку это первое дело. Потом уж подтянутся королевские полки и прочёсывающие каждый клочок поверхности егеря да магики — но то будет потом, если не удастся закрыть выверт судьбы сразу. Если не удастся спасти людские поселения и громадные земли от жадной и неумолимой поступи легионов тьмы…
Пока донельзя озабоченный жрец настраивался на нужный лад, с помощью шептанной лихорадочной скороговоркой молитвы посылая дух свой в горние выси, ло Эрик в волнении расхаживал по горнице, безбожно пачкая пёстрые домотканые половички заляпанными сапожищами и кратко рассказывая о происшествии. Поведение сладов никого не удивило — разумные животные подчас горазды коленца и похлеще выкидывать. Хоть паучары всего лишь побеспокоились о своём жилище да бросились от отчаяния к кому поближе — но спасибо им за то, и поклон до самой матушки-земли сырой.
А вот сообщение об их особом, если не сказать благоговейном отношении к некоей девице не вызвало ничего, кроме изрядного недоумения да неприкрытого почёсывания в затылках. И озадаченная Дина, которую Ларс бесцеремонно затащил в горницу, поначалу поразила людей лишь гвардейским ростом — уж смазливые мордашки да румяные щёки при золотистых волосах это не такая и редкость.
Правда, манерный лорд, прибывший намедни с отрядом для поимки некоего преступника короны, тут же сверился со спешно извлечённым из-за обшлага свитком. Ага — а ведь все приметы сходятся! Хоть девица похудела отнюдь не маленько, отчего изрядно похорошела — а волосы остригла накоротко, словно простолюдинка — но уж человеку опытному признать беглянку вполне возможно. И он, ещё толком ничего не уразумев в происходящем но сообразив, что можно отличиться за поимку да урвать себе кусочек благосклонности короля, стал домогаться — арестовать девку, и все дела!