Входная дверь открылась, и на пороге неожиданно появился Николай Сергеевич с Брией на руках.
– С вами все в порядке, Александра?
– Нет. Но это неважно. Я рада, что вы вернулись. Там в спальне Анатолий и ему плохо. Надо спасать его. Он, он превращается…
Я хотела вернуться обратно, но психиатр передал мне Брию и строго сказал:
– Нет. Вам не стоит туда заходить. Я все сделаю сам.
Я остановилась, не зная куда метнуться, взгляд упал в зеркало. В нем пять Стражей во главе с Алексис в полном вооружении шли в направлении спальни.
Через минуту за дверью раздался дикий шум, словно стадо разъяренных слонов затрубило разом. Казалось, наш дом сотрясает землетрясение, яркая вспышка, рев и треск мебели оглушили нас. Брия вжалась в меня, дрожа всем телом.
– Что это? – спросила я.
– Они пытаются обезвредить Аургельмира…
Прошла вечность, и оглушающая тишина накрыли нас. Я больше не могла безучастно стоять и положив Брию на диван, вбежала в спальню.
В комнате пахло гарью, кресло тлело, но ни мага, ни Стражей не было. Они ушли в свой мир.
***
Николай Сергеевич лежал около двери не двигаясь, из угла к нему медленно подбирался на полусогнутых ногах, скаля зубы Толя-волколак. Вокруг психиатра валялись разорванные мешочки с травками и камешки.
Я закричала и бросила в оборотня пуфик. Он злобно взвыл, отшвырнул пуфик, ощерился и продолжил движение, собираясь растерзать неподвижное тело.
Я почувствовала жжение на груди и схватилась за спасительный кулон. В этот момент в комнату влетела Брия и с разбегу вцепилась в морду оборотня. Он замотал головой, завертелся волчком, стараясь скинуть кошку. Та держалась как клещ.
Воспользовавшись паузой, я потащила Николая Сергеевича к выходу. Волколак избавился от Брии, ударив ее об угол шкафа. Кошка, тихо пискнув, вытянулась вдоль стены и замерла.
В ужасе я уставилась в бешеные глаза оборотня, пасть открыта, по расцарапанной морде течет кровь. Волколак скалясь, вытянул вперед лапу с ножами. Бесшумно ступая, он подходил все ближе. Я сжала кулон, вспомнив тренировки с Алексис, отчаянно зашептала заклятье. Оборотень прыгнул, я рванула украшение и бросила в него. Кулон разлетелся на тысячи горящих капель. Завоняло паленой шерстью. Волколак взвыл от нестерпимой боли и вылетел из спальни. Он заметался в коридоре, круша все на своем пути, пока не выскочил из квартиры.
ТИМОФЕЙ
Я выдохнула и отключилась. Очнулась лишь от настойчивого звонок телефона. Как во сне взяла трубку и услышала родной голос Тимофея:
– Сашенька, извини, что беспокою, но мне что-то стало тревожно. Как ты там?
–Тимофей! Я так рада тебя слышать… Приезжай как можно быстрее. – Закричала я в трубку.
– Да, конечно, скоро буду. Постараюсь побыстрее.
Я оставила Николая Сергеевича в проходе убедившись, что его сердце бьется, а рана на плече перестала кровоточить и подошла к Брии. Меня пугала ее неподвижность. Я аккуратно погладила пушистое тельце, переломов нет. Осторожно подняла кошку и перенесла в гостиную, пристроив на диван. Затем, отправилась на кухню, искать нашатырь и аптечку.
Через полчаса, когда Тимофей вошел в квартиру, Николай Сергеевич сидел в кресле кое-как перевязанный, с холодным компрессом на голове. Выяснилось, что он потерял сознание, ударившись о край кровати. Голова психиатра раскалывалась, шишка росла, но он уже пытался разговаривать.
– Что у вас случилось? – недоуменно спросил Тимофей.
– Как видите, уважаемый, небольшое побоище, – усмехнулся Николай Сергеевич, сразу сморщившись от боли.
Тимофей обернулся и начал ощупывать меня взглядом, ища повреждения. Я подошла к нему:
– Все в порядке я цела. Пострадал Николай Сергеевич и Брия, – уткнулась в родное плечо и заплакала. – Брия лежит и не шевелится. Я боюсь, что она умерла…
Тимофей обнял меня, прижал крепко и задел раненую руку. Я вскрикнула.
– Что? – взволнованно спросил он. – Что с рукой? Кровь…
– Э, да я забыла. Это всего лишь порез. Надо просто заклеить и все. Тим, меня волнует кошка.
–Я сейчас осмотрю кошку. Потом посмотрим, что с рукой. И думаю, Николая Сергеевича надо отвезти в больницу, показать врачу. Может и тебе лучше съездить?
– Тим, я останусь дома. Здесь спокойнее.
– Я сам врач, - возмутился психиатр, но дотронувшись до шишки, пробормотал, – а в больницу и вправду надо.
Тимофей покачал головой, ему явно не нравилось происходящее. Он наклонился к Брии, погладил мордочку и прощупал косточки. Кошка не шевелилась.
– Маленькая, как ты? Она дышит, тяжело, но дышит. Видимых повреждение нет. Возможно сотрясение? Ее стукнули обо что-то?