— Про философию племени лучше уточнить у его представителей, — пробурчала я, недовольно нахохлившись, — меня они оставили в таком возрасте, что я ее не слишком хорошо помню. А то, что я понимаю, почему они бросают детей без дара, вовсе не значит, что я от арсанийцев в восторге. Но это все еще моя кровь и моя родня, как бы они ни поступили… и мы, кажется, обсуждали не нравы соседей, а возможное предательство Нисаля-аги.
Только вот почему-то всякий раз выходило, что коварный тайфа постоянно выводил меня на откровенность и заставлял рассказывать о себе. Зачастую — что-то такое, о чем я не говорила даже с Малихом.
А потом с легкостью сменял тему.
— Я об этом еще думаю, — не разочаровал Рашед и снова перекатился на спину, уставившись на балдахин. От движения ворот синего шелкового кафтана раскрылся, и стала видна тонкая белая рубашка; в полумраке спальни смуглая кожа на контрасте с дорогой тканью казалась еще темнее. Мне вдруг не к месту захотелось поднести ладонь к его груди и сравнить оттенок кожи, и я поспешила спрятать руки за спину — подальше от искушения. — Проблема в том, что перепроверять свитки за Нисалем-агой некому. Я могу просмотреть десяток-другой, но мне когда-то нужно справляться и со своими обязанностями, и спать вдобавок было бы неплохо… хотя бы время от времени. А тебе нужно посещать уроки в гареме, — припечатал он, прежде чем я открыла рот, и повернул голову ко мне. — Очень, очень нужно.
Я послушно сделала вид, что смутилась, и он, недоверчиво хмыкнув, снова отвернулся.
— Руа ничего не смыслит в магии, — с прискорбием продолжил тайфа, — Малих нужен возле Нисаля… да и что делать потом, если вдруг выяснится, что твой раб прав? Все маги в моем дворце подчиняются Нисалю, вся защита держится на нем, и у него вдобавок даже преемника нет! — он устало прикрыл глаза и провел по лицу ладонью. — А еще нужно исхитриться послать кого-то в гильдию и запросить несколько дополнительных образцов заклинаний того мага, чье плетение оказалось похоже на «черное забвение». Но как, если всеми связями с гильдией занимается тоже Нисаль?!
— Ну, вообще-то…
— Уроки, — слабым голосом напомнил тайфа из-под собственной ладони. — Очень много уроков. Пока не усвоишь, что нельзя вклиниваться в речь господина и повелителя, когда он размышляет о важных вопросах.
— А мог бы размышлять о женской красоте, — все-таки вклинилась я.
Тайфа раздвинул пальцы и покосился на меня промеж них, так и не убрав руку с лица.
— О твоей, например?
— О моей, — охотно подтвердила я и наглядно прогнула спину. Взгляд тайфы сполз куда-то в район выреза платья, став каким-то сосредоточенным и бессмысленным одновременно, и я поспешила продолжить: — Или о красоте Руа-тайфы. — Его взгляд вернулся к моему лицу и стал настолько скептическим, что я невольно усмехнулась. — Или о красоте ваших наложниц. В гильдии есть особая лавка, где торгуют свитками для женского здоровья. Отчего бы господину и повелителю не позволить красавицам из своего гарема побаловать себя?
Вот теперь его наконец-то проняло. Тайфа даже сел, уставившись на меня с такой растерянностью, что я на мгновение ощутила острую и совершенно неуместную жалость.
За важными вопросами и великими проблемами было слишком легко забыть о вещах приземленных. А они, как правило, здорово помогали. Мне ли не знать?
— Разумеется, мне понадобится служанка, которая никак не связана с Нисалем-агой, и письмо от имени тайфы, потому как сама я не имею права голоса в гильдии, — переборов несвоевременный всплеск чувств, напомнила я. — И нужно, чтобы Руа-тайфа отвлекла чем-нибудь наложниц, или как-нибудь иначе заставить их молчать о моей отлучке…
Рашед сморгнул и вернул себе нормальное выражение лица.
— Ты гений, — признал он и улыбнулся так, что в груди у меня стало тепло-тепло. И не только в груди. — Спасибо. Но выезд двора я как-нибудь организую и без помощи фальшивой наложницы.
— Почему это фальшивой? — возмутилась я и показательно поерзала. — Вот же она я, на ложе!
Тайфа внимательно изучил смятое покрывало подо мной и, сурово поджав губы, от души огрел меня подушкой. Я с хохотом прикрылась руками и поспешно отползла на край кровати (что, нужно признать, заняло некоторое время).
— Значит, я пойду, передам Руа-тайфе? — нарочито бодро уточнила я. — Пока господин и повелитель решает важные вопросы.
Рашед смерил меня взглядом и удрученно покачал головой.