Я же выкрутился благодаря лишь рефлексам, успев уйти от основной массы плевков перекатом в сторону. Монстры имели четыре лапки и расположенный по центру между ними большой круглый рот внизу туловища, с массой маленьких, но очень острых на вид зубов. Сверху же имелся один большой и выпуклый фасеточный глаз, который, скорее всего, давал им обзор во все стороны сразу, оставляя только мертвую зону под туловищем. Размерами они тоже не блистали: сантиметров тридцать всего в ширину и возвышались над полом сантиметров на двадцать; да и уровень был всего пятый, но вот их количество просто поражало. Мне приходилось постоянно двигаться по ломаной траектории, практически танцуя вокруг своей группы, которая сейчас стояла оплетенная желтоватыми коконами.
Мое движение осложнялось периодическими попаданиями плевков все новой паутины, на которую нужно было отвлекаться, чтобы содрать с себя. Радовало только одно, что успел отскочить от общего залпа и сейчас были только одиночные, видно, мобам приходилось накапливать эту субстанцию. Под конец пришлось уже крутиться юлой с двумя «Костылями» в руках, нанося точечные уколы в глаза мобов. Потому как все подвижные оружейные элементы напрочь заклинило из-за липкой паутины, которую я не успевал полностью счищать. Монстры были очень слабыми и помирали практически от одного удара, но, видно, в этом жестоком мире их спасало именно обездвиживание противника, а не прямое столкновение.
Добив последнего из попавшихся мне на глаза, я практически упал на том же месте, где стоял, обессиленный пусть и не продолжительным, но крайне выматывающим боем. Однако пришлось сразу же подниматься на ноги и освобождать остальных, которые уже начали бомбардировать меня письмами в почту. Передохнув и приведя себя в порядок, мы с горем пополам все-таки закончили зачистку этих зданий, набрав попутно разных органов в таком количестве, что всей группой с трудом тащили на себе. Уже когда мы отдыхали в ожидании прибытия техников, которым должны были сдать объект, между нами состоялся разговор об их решении.
— Волпер, по поводу твоих слов, — начал Тилорн и снова замялся. У него прямо дурная привычка во время разговора делать длительные паузы, как бы размышляя над каждой следующей фразой. — Я не знаю, сможешь ли ты действительно сделать из нас хорошую группу, но твой бой поразил всех. Поэтому мы решили довериться тебе и принять твои условия.
— Эм… какой бой? — Я сначала не понял. — А, вы о тех пауках, или как там их система обзывает, «Кирджеры»? Подожди, так вы же были в коконы замотаны.
— У Кастры остался свободным один глаз, и она видео с твоим боем в нейроинтерфейс записала, а потом остальным скинула.
— М-да… — протянул я, — не заметил, что она видит, моя промашка. Ладно, к сути, вы согласны на мои условия?
— Да.
— Тогда сегодня отдыхаем, а с завтрашнего дня будем делать из вас волков, в этой местной овцеферме.
— А как же договор? — удивился Тилорн, а остальные, насколько я заметил, уже давно и сосредоточенно грели уши об наш разговор.
— А договор ваш и ломаного кредита не стоит.
— В смысле?
— Да там столько дыр, что при желании я вас мог получить в полное рабство.
— Эм… Кхм… — Он аж поперхнулся.
— Да все просто, во-первых, любую информацию о вас можно при желании спокойно передать, просто набрав текст на планшете и оставив в любом месте. А кто ее там подберет и прочитает — это уже не мои проблемы. Во-вторых, можно просто подставить любого из вас под смерть, или вообще всех по порядку. Вы вылетаете на двенадцать часов на респ, и не можете выполнить условие договора. В итоге должны по два миллиона каждый. Это если смотреть самые простые и самые стандартные ситуации. Там вариантов вообще куча с вашим договором. А у меня вообще отдельная возможность была, я мог попросить коменданта лично на вашу группу выписать, к примеру, задание от форпоста на годовую зачистку всего, что приближается ко мне ближе, чем на метр, и пока вы не можете закрыть текущее задание, вы не можете закрыть договор. Я вообще удивляюсь, как вас раньше не попользовали с этим договором.
Ошарашенные лица, переваривающие то, в какую глубокую проблему они чуть не попали, были достойны увековечивания в картине, с подписью «Приплыли». Первым пришел в себя Кварц и выдал такую тираду, от которой даже у меня чуть уши в трубочку не скрутились. Остальные только согласно кивали головой.