Однако Уна уже начала дремать. События дня заключили сыщицу в крепкие объятия, нежно убаюкивая и смыкая уставшие веки. Руки ломило после змеиных гонок, мысли были затуманены. Девушка зевнула, а затем быстро поморгала, борясь со сном.
— У меня много версий — ответила сыщица — Но пока не получу больше информации, не смогу сказать, кто украл чашу.
— Чашу? — удивился Дьякон, не в силах скрыть разочарование. — Я имел в виду шифр в твоей руке.
— Ну да, конечно, ты о нем, — пробормотала девушка, сползая на подушку.
Ворон задумчиво наклонил голову набок.
— Ты могла бы попробовать использовать один из самых известных шифров. Шифр Цезаря — им пользовался сам Юлий Цезарь — в котором каждая буква представлена….
Но сыщица не услышала, чем представлена каждая буква. Сон поглотил ее, накрыв тяжелым покрывалом, затянул ее в глубочайшую дрему, наполненную сновидениями. Ей снился мистер Хлоп, плавающий в гигантской хрустальной чаше, наполненной томатным соком, и директриса Пуше с шевелюрой из белых гадюк, преследующая Уну по улице со своей розгой. Только во сне на ней вместо «Неприлично» было написано слово «Алфавит».
Наконец директриса Пуше поймала Уну возле Стеклянного портала. Когда грозная дама замахнулась розгой, Уна залезла в карман и достала зеркальце, чтобы защитить лицо от удара. На обратной стороне зеркала были напечатаны буквы:
«МЪЮЪ СЯЫР Ф ЗЯНРЭЁЦФЛ»
Уна закричала, когда столкновение розги и зеркала закончилось взрывом миллиарда частиц. Стеклянный портал за спиной сыщицы посыпался лавиной осколков. Из-за него показалась безумная Леди Макбет. Коснувшись плеча Уны, она предложила погадать на руке. Пока девушка объясняла, что хочет знать, виновна ли она в смерти матери, Леди Макбет уже превратилась в архитектора, пролившего чашу с супом на платье Уны, которое стало стекать с нее в огромную открытую сумку архитектора.
Проснувшись, Уна приняла в кровати вертикальное положение, после чего стала шарить по постели в поисках ленты. Она обнаружила подсказку на полу. В солнечных лучах, пробившихся через окно, танцевали частички пыли. Когда Уна поднимала ленту с пола, пылинки закружились вокруг нее хороводом искрящихся звездочек.
Дьякон переминался с лапки на лапку на своем обычном прикроватном посту.
— Доброе утро! — отозвался он.
Уна не ответила, а лишь впилась взглядом в ленту с криптограммой. Она снова перевернула ленту и громко прочитала надпись.
— «Переверни наоборот и смотри, ничего не перепутай», — сыщица прищелкнула пальцами, заставив Дьякона взбодриться.
— Ну, конечно! Как я это упустила?
В ее воображении всплыла мадам Пуше из ночного кошмара с розгой и надпись «Алфавит», затем зеркало, которым девушка пыталась защищаться и на котором была напечатана криптограмма. Получалось, что «Алфавит» сломал криптограмму, криптограмму на зеркале… А что делают зеркала? Естественно, кроме того, что отображают объект? В зеркалах мы видим не просто объект, как он есть, а…
— Видим наоборот! — закричала Уна. — «Переверни наоборот» — это не про ленту, Дьякон. Дьякон принеси мне лист бумаги и подай карандаш. Быстрей!
— Принеси-подай? — повторил ворон недовольно.
— Шевели крыльями, Дьякон! — поспешала Уна птицу, сопроводив комментарий жестом.
Энциклопедист перелетел на туалетный столик, где подобрал листочек бумаги и огрызок карандаша, практически полностью исписанный. Через несколько секунд он уже был на коленях у хозяйки. Уна подложила книжку со сказками под листок и в ряд начала выписывать алфавит. Затем под верхним рядом она стала выписывать буквы алфавита в обратном порядке.
«АБВ……ЭЮЯ»
«ЯЮЭ…..ВБА»
— Теперь, — продолжила сыщица, — мы просто заменим буквы верхнего ряда на соответствующие им из нижней линейки.
Она выписала криптограмму с ленты и, используя шифр, декодировала ее полностью.
«МЪЮЪ СЯЫР Ф ЗЯНРЭЁЦФЛ»
«ТЕБЕ НАДО К ЧАСОВЩИКУ»
Кровь в венах пульсировала от волнения.
— Дьякон, в котором часу открывается часовая мастерская?
— Мистера Альтонбари? — уточнил Дьякон. — Зачем тебе? Последние тридцать пять лет лавка открывается точно в восемь и ни секундой позже.
Уна бросила взгляд на часы, висящие на стене.
— Мерзость! Я проспала! Уже восемь, — сыщица выпрыгнула из постели и стала лихорадочно натягивать на себя вчерашнее платье. — Исидора уже опередила меня! Самулига-а-ан!
В тот же миг в дверь спальни постучались:
— Вызывали?
— Передай дяде Александру, если он хочет болеть сегодня за меня, то мы выдвигаемся немедленно! — протараторила она.