Шло время. Легче не становилось. Глухая тоска начала съедать меня изнутри.
Глава 21.
Этон
Наконец, однажды, когда я уже начал терять надежду и приезжал в Эркокрайнез лишь по привычке, я снова почувствовал ее. Но только почувствовал, она не появилась в этот раз.
После этого я чувствовал прелестное дуновение ее сладкого внимания каждый раз в Эркокрайнезе. Проблема была лишь в том, что часто приезжать я позволить себе не мог.
Однако буквально пару дней назад случилось что-то. Я не знаю, что. Но внезапно я почувствовал, как между нами протянулась тончайшая нить. Я стал чувствовать ее, чувствовать, когда она грустила, когда она напряженно размышляла о чем-то своем, один раз я почувствовал, как она испугалась чего-то.
Я впал в дикое бешенство тогда, не думая более ни о чем и переложив на своих друзей все, что мог, я порталом перенесся в Эркокрайнез, я ждал ее, но ничего не происходило...
Весь день я истязал свое тело, нагружая его до предела, пытаясь отвлечься от тревоги за нее и мучаясь от бессилия найти ее...
Я сижу на скамье над обрывом, бездумно глядя на простирающийся подо мной океан, волны отчаяния начинают неумолимо захлестывать меня.
-Для чего ты дала мне дар, Триединая Сестра, если я не могу найти ее, если я не могу увидеть ее?-я никогда не обращался ранее к нашей богине, но сейчас я был готов отдать все, что имею, за возможность увидеть свою робкую прелесть хоть на миг.
Я воззвал к своему дару, к его самой глубинной сути, всю мощь энергии, подаренной мне при рождении Триединой Сестрой направил я на одно - увидеть ее...
И не поверил своим глазам...
Совсем близко - руку протянуть и бесконечно далеко на меня смотрела она...
Мы замерли оба...
Нежная прозрачная кожа, маленькая грудь, скрытая легкой тканью, очертания ее ножек... моя кровь вскипает...
Я смотрю на нее как скупец, дорвавшийся до своих сокровищ, я пожираю глазами каждый дюйм моей прелести...
Мы задыхаемся оба, мы как единое существо сейчас. Мало соображая, что делаю, я тяну руку вниз, туда, где болезненно напряжен член, и она смотрит не отрываясь, лишь дыхание ее все тяжелее и глубже...
Она заворожена движением моей руки, она смотрит так, как будто ничего важнее этого для нее нет и никогда не было...
Ее глаза блестят, она вытянула шейку, она тянется ко мне всем своим существом.
В миг, когда моя рука касается члена, ее маленькая ручка со скоростью сладкой молнии несется к низу ее животика, я кончаю в тот же миг, и еще и еще, глядя как извивается в сладких муках моя маленькая птичка...
Она открывает лихорадочно блестящие глазки, она зовет меня, она требует мое имя.
Я хочу сказать ей так много, но успеваю назвать лишь имя...
Тьма поглощает меня...
Глава 22.
Этон
Тьма. Черная и густая. Она понемногу отступает от меня, оставляя на память раскалывающую все тело на биллион частей боль, эта боль почти невыносима, любой другой уже давно потерял бы рассудок. Такова плата за обращение к глубинной сути дара, поэтому, сами понимаете, мы используем это не часто, я так впервые.
Бросаюсь в океан, вода принимает меня в свои ледяные объятия, вымывая из меня боль капля за каплей. И вовремя. Вижу на берегу яркую радужную вспышку портала.
Портал класса А112, сверхмощный, использовался на моей памяти лишь однажды, когда одну из наших границ прорвали гермесы, твари, пожирающие все и вся на своем пути, кроме невинных дев, без разницы, знатных или нет, этих они уносили с собой, куда, и что было потом с несчастными, неведомо никому.
Ходили слухи, что гермесы обитают между нашим миром и гранями, на зыбкой пограничной полосе, которая к тому же постоянно меняет свои очертания.
Некоторые отчаявшиеся смельчаки из семей похищенных дев пытались, нелегально перейдя границу, попасть в логово гермесов, но все они возвращались ни с чем, наш мир от страны гермесов надежно ограждает полоса плотного серого тумана, ступив в которую любой, даже самый сильный маг, неизменно возвращался в исходную точку своего пути, сколько бы он ни прошел.
Вернувшиеся, все как один, говорили, что идти приходилось, продираясь через заросший, едва видимый сквозь густой туман, лес.
Разнились их показания лишь в том, что лес в каждом случае был разным. Одни утверждали, что на их пути возникал преимущественно кустарник, точно такой, который растет в Игназских горах, другие проходили сквозь ряды лиственниц, которые растут лишь в Арзассе...