Выбрать главу

Родители девушки, несмотря на прожитые совместно годы, все еще любили ходить, взявшись за руки, — от них исходило ощущение какой-то основательности, надежности. Мадам Элсворт отличалась царственной статью и все еще была хороша собой. Нетрудно было догадаться, что в молодости она была ослепительной красавицей.

Сейчас на ней было длинное темно-синее платье с широким белым воротником. Золотистые, уже тронутые сединой волосы женщины уложены в прическу, чем-то напоминавшую корону.

Что касается ее супруга, то звание «Громила», казалось, совсем не шло ему. Хотя Элсворт оставался мускулистым и подтянутым, а глаза впивались в собеседника зорким, проницательным взглядом, волосы и бороду хозяина дома уже тронула седина. При этом от него исходило ощущение благополучия и удовлетворенности жизнью, так что гость с трудом мог представить его воином.

Гостиная являла собой приятное сочетание роскоши и разумной бережливости. Было заметно, что, хотя хозяева дома и не нуждаются в деньгах, они не привыкли ими сорить. В небольшом камине пылал огонь. Внутри камин был выложен плиткой, а каминная полка покрыта искусной резьбой.

Языки пламени играли причудливыми отблесками на желтоватых стенах комнаты и натертом до блеска ореховом полу, большую часть которого покрывал яркий ковер. Мебели в комнате почти не имелось, за исключением сундука возле одной стены, небольшой кушетки и пары стульев у камина, которые стояли друг напротив друга. Обстановка скорее спартанская, нежели располагавшая к разморенному безделью, — и тем не менее здесь было удивительно уютно.

Мастер Элстворт первым нарушил молчание.

— Итак, вы выиграли битву?

— Совершенно верно. Правда, лично я получил две небольшие раны, — вежливо подтвердил Корт. — Но откуда это вам стало известно, сэр?..

Элсворт усмехнулся.

— Лейтенант, стоит наемнику проиграть сражение, как это сразу видно по выражению его лица. И дело не только в том, что поражение стоит ему половины жалованья.

— Вот уж не думаю, что наш Властелин был рад победе, когда пришло время рассчитаться с нами, — пошутил Корт.

— Что верно, то верно, — согласился Элсворт. — Я сам пятнадцать лет прослужил в наемниках и лишь дважды стал за это время свидетелем того, как Властелин пытался пойти на попятную, не желая выплатить нам нашу законную вторую половину за победу. — За улыбкой Элсворта чувствовалась сила характера. — Разумеется, мы выжали из него все, что нам причиталось...

Корт вспомнил звон мечей, крики Властелина: «Хватит! Довольно!..»

— Погонялы и пехотинцы-Сапоги вступают в схватку лишь раз в году, и добрая половина этих солдат бывает, что называется, взята прямо от сохи. Наемники же сражаются каждый месяц. Редко какой Властелин способен выстоять против вольнонаемной роты, даже всего одной.

— Но в таком случае почему... — нахмурился Корт, однако спохватился и не договорил, чтобы не проявить бестактность. — Извините, сэр.

— Почему я служил на Властелина и пятнадцать лет ходил у него в Громилах вместо того, чтобы сформировать собственную вольную роту? — улыбнулся Элсворт. — Резонный вопрос, молодой человек, тем более что и вам рано или поздно придется решать его для себя. Что ж, отвечу: в жизни Громилы больше стабильности — ведь выходить на поле брани приходится, как правило, лишь раз в год. Соответственно шанс вернуться живым домой, к жене и детям, возрастает в двенадцать раз. Деньги же почти те же, что и у вас, лейтенант. Согласен, капитан получает больше, но ведь и риск тоже велик. Вдруг проиграешь битву? К тому же, если мой Властелин будет разбит и ему придется расстаться с частью земли, я все равно останусь при нем, при тех же деньгах, которые он платит мне за то, чтобы я присматривал за его фермами.

— А если новому Властелину отойдет и ваш надел, то и у нового хозяина скорее всего вы останетесь при своей земле, — добавил Корт.

— Ну, у того, возможно, найдется наемный офицер, который не прочь занять место Громилы, — продолжил Элсворт с лукавой улыбкой, говорившей о том, что он когда-то именно так получил свое место. — И все равно я останусь на службе у Властелина — с той разницей, что моей семье придется освободить дом для нового Громилы и переехать в замок.

— Что ж, вы правы, так гораздо надежнее, — согласился Корт. — Я даже задался про себя вопросом, отчего наш брат солдат вообще стремится в капитаны.

— Ради денег, — спокойно произнес Элсворт. — Стоит капитану сколотить неплохую роту и лет десять подряд почти не знать поражений, как он может уйти на покой, будучи богаче самого Властелина. Но ведь и цена велика, молодой человек. Мало кому удается обзавестись семьей до этого момента. А начинать семейную жизнь, когда тебе уже как минимум пятьдесят, — поздновато...

Корт и сам не раз задумывался об этом, вот и сейчас он об этом думал, но неожиданно мысли оставили его — в широкое окно Корт увидел свою дорогую Виолетту. Девушка шла по дорожке, смеющаяся, полная жизни, такая прекрасная и такая желанная...

Но не одна, а под руку с молодым человеком в гражданском платье. Виолетта смотрела спутнику в глаза, и взгляд этот говорил о многом: он светился любовью, и только ею.

Корт даже не заметил, как вскочил со стула.

— Сидите, молодой человек, — хладнокровно произнес Элсворт. — Насколько мне помнится, вы же не помолвлены и девушка имеет полное право изменить своим чувствам, если сердце подсказывает ей, что...

— Вы бы могли предупредить меня, — мертвым голосом проговорил Корт.

— Мы как раз собирались, — пролепетала мадам Элсворт.

Верно, заметил про себя Корт. Разговор действительно склонялся к теме женитьбы, о том, когда лучше обзаводиться семьей... Еще минут десять, и Элсворт наверняка бы сказал ему обо всем, причем так, чтобы не обидеть...

— Благодарю вас. Вы были добры ко мне. — Корт заставил себя говорить учтиво, и тем не менее едва узнал собственный голос. — А теперь мне лучше уйти.

— Ни в коем случае! — запротестовала мадам Элсворт.

В ее голосе слышались нервные нотки. Корт хотел было успокоить мадам Элсворт и уверить, что в его планы не входит избиение соперника прямо на ступеньках их дома, но лейтенанта душила злоба, и он не смог вымолвить ни слова.

Оскорбленный в лучших чувствах, Корт решительно направился к двери, рывком распахнул ее и быстро зашагал по дорожке.

— Добрый вечер, — натянуто поздоровался он с Виолеттой и ее кавалером.

Девушка посмотрела на него, побледнев от страха, а ее спутник сначала одарил Корта холодным взглядом, но, поняв, что перед ним офицер-наемник, заметно сник.

Слизняк, подумал про себя с презрением Корт, однако был вынужден признать, что соперник хорош собой, отчего обида и ревность охватили его еще сильнее.

Офицер прибавил шагу и вскоре оказался за воротами, на улице. За спиной у него раздавались рыдания Виолетты.

Корт шел стремительным шагом, внутри у него все клокотало от злости и оскорбленных чувств. Он чувствовал себя обманутым и оплеванным и на какое-то время даже утратил способность трезво рассуждать.

Плохо соображая, что делает, Корт направился не в гостиницу, где остановился, а к дешевым тавернам, где сейчас гуляли его солдаты, — к тавернам, где подавали не эль, а бренди, к тавернам, где хорошая потасовка была только в радость, а девушки, что разносили напитки, никому не отказывали в благосклонности.

Корт не задумывался о том, что в данный момент ему нужнее — шлюха, драка или бренди. Затем он решил, что не стоит ломать голову над выбором, и направился в узкий переулок, оставив за спиной широкие, освещенные улицы.

* * *

К рассвету торговый караван вышел из леса и теперь передвигался по широкой, плоской равнине, поросшей невысокой травой, на которой паслись многочисленные стада.

А воды здесь маловато, — подумал про себя Гар.

Посреди равнины возвышался внушительных размеров круглый холм. Он казался здесь каким-то лишним, но склон у него был пологий, и коровы без труда забирались наверх, чтобы пощипать травы. Гар подумал, что это наверняка какой-то воздушный пузырь, оказавшийся в скальной породе, словно в ловушке, еще в те времена, когда планета была молода и на ней все булькали и клокотали исполинские вулканы.