— Я девственница, честное слово, — сказала девочка, не поднимая глаз. — Ну и красавица, тоже. Наверно... Ну, люди так говорят, всякие... Мужчины.
— Мало ли что говорят люди, — усмехнулся трактирщик. — Мужчины. Нашла объективную экспертизу. В общем, дело такое — тебя нужно удостоверить, что ты девственница и красавица. И если это на самом деле так — украсть.
— И потом деньги?
— Потом деньги, — вздохнул Котту, вытягивая мокрые уставшие ноги между чьими-то башмаками.
— Ну поехали, удостоверять... А куда?
— К Дракону, — сказал трактирщик. — Кто у нас эксперт по такому вопросу?
— Ну, не знаю... А украсть надолго? А то у меня времени нет...
— Как это времени нет? — хмыкнул Котту. — А зачем пришла тогда?
— Деньги нужны... А времени нет не сейчас, а потом... Меня ждут... Вернее, мне там оставили, кое-что. Надо будет забрать, но это потом. Сейчас я ведь пришла. Ответственное мероприятие ведь... Только вы не обманите. Четыре золотых — обещали.
— Я тебя сейчас стукну, — сказал Котту устало. — Тебе мало честного слова пирата?
— Кажется мне, брат Котту, — трактирщик внимательно оглядывал девочку, — тебе все-таки повезло. Ну, не знаю — я в этом, конечно, не такой авторитет, как наш старикан... В общем, бегом на пристани, там сейчас какой-то южный отходит. Дойдете до отмелей, там на ялике. У тебя деньги-то остались, на ялик?
— Четыре медных, — Котту хлопнул по пустому карману.
— Хватит. А кашей я тебя, так и быть, накормлю. В счет будущих завоеваний.
— Ладно, пошли.
Котту поднялся, подошел к девочке, взял за локоть, повел к выходу, распинывая ноги и плечи.
— В общем, сдашь задание, сразу ко мне, — крикнул вслед трактирщик. — Жду.
— Обязательно, — крикнул Котту, обернувшись у выхода. — Сдам задание — куда же еще.
* * *
На плато гремел ветер. Солнце поднималось из-за невысоких гор на востоке, и первые лучи били в последний весенний снег наверху. Внизу у подножий царил холодный утренний сумрак.
— Пришли, — Котту махнул рукой вперед, где в матово-серебристых тенях зиял черный вход в пещеру Дракона.
— А он нас не съест? — девочка всмотрелась встревоженно.
Котту поморщился.
— Ты, я понял, умеешь читать, — ответил он с раздражением. — Вот и читай, а не слушай людей, всяких. Даже в самых современных книгах написано, что драконы — ящеры. А ящеры не едят мяса.
— И что?
— Что «что»?! Делай выводы! — рассвирепел Котту. — Мы ведь мясо! Значит...
— Да нет, — девочка замахала руками. — И что, что там это написано? А вдруг он как-нибудь проголодался, ужасно? Голод — не тетка, знаешь.
Котту схватил девочку за руку и потащил к пещере. Добравшись до входа, он обернулся.
— Ступай осторожно. Там внутри куча костей. Накопилось за тысячи лет.
— Все-таки он их съел?
— Вот заладила.
— Что заладила? Сколько лет Дракону нашему?
— Полторы тысячи.
— Ну вот! Попробуй посиди полторы тысячи лет на одной растительной пище.
— А ты пробовала?
— Нет. Я что, дракон?
— Ну вот и заткнись! — снова рассвирепел Котту. — Вы что, все такие, девственницы-красавицы?
— Определяющее большинство.
Котту махнул рукой и утянул девочку во тьму пещеры. В глубине на стенах замерцал оранжевый отсвет. Здесь был вход в коридор — в конце виднелся огонь. Они двинулись по коридору, осторожно переступая кости. Коридор вывел их в подземелье, стены и потолок которого едва виднелись в огне большого открытого очага. На очаге в котелке закипала вода. За огнем, за языками пламени, в круге света лежала огромная голова Дракона. Перед головой находилась шахматная доска с расставленной партией. Напротив Дракона за доской на полу сидел полноватый круглолицый мальчик и сосредоточенно смотрел на фигуры. Когда Котту с девочкой появились в пещере, мальчик и голова Дракона обернулись к ним.
— Ого, — хмыкнул мальчик, остановив взгляд на значке Школы пиратов, который мрачно засверкал в огне очага. — Вот так гости. И чего тебе нужно, интересно знать? Честное слово.
— Привет, — поздоровался Котту. Он обогнул очаг с противоположной от Дракона стороны, присел рядом с доской и уставился в партию. — Тебе крышка, — он посмотрел на круглолицего мальчика. — Мат в восемнадцать ходов.
— Ты зубы не заговаривай, — отозвался тот, с недовольством покосившись на доску. — Зачем притащился? Что стоишь, — обратился он к девочке, которая в нерешительности замерла у огня. — Садись, в ногах правды нет... Да ее вообще нигде нет.
Девочка осторожно присела рядом, и Котту спросил: