— Это Рен, — проорал король. — А это… — он вытолкнул наперед Хэрна, — Хэрн, мой юный деверь.
Деверь?! Я уставилась на Хэрна. Хэрн понурился и развел руками. На лице у него явственно читалось: «Я тебе потом все расскажу». Но мне не надо было ничего рассказывать. Они нашли старосту. Этого самого Рэна. Робин стала королевой. Бедная Робин! Бедный Танамил! Потом меня вдруг стукнуло: но у них ведь не было моей накидки! Я подумала, что это незаконно. И из-за своих мыслей я пропустила начало разговора. Когда же я снова начала прислушиваться, Карс Адон, подавшись вперед, нетерпеливо что-то кричал прямо в лицо нашему королю.
— Мы не можем позволить себе враждовать, — донеслось до меня сквозь грохот воды. — Нам необходимо заключить договор и объединиться против Канкредина.
— Договор? — крикнул в ответ наш король. — Ты пришел на мою землю, опустошил и разорил ее, изгнал меня из моих владений — и еще смеешь что-то тут болтать про договор?
— Теперь все изменилось! — крикнул Карс Адон. Голос его потонул в шуме воды. До меня долетали лишь обрывки фраз. — …исправить… великое будущее… общее королевство… один язык… одни и те же Бессмертные.
Нашего короля было слышно лучше.
— Да кого все это волнует? Эта девчонка, Танакви, украла у меня Орета! Я желаю получить Одного обратно. Она может получить свое тканье в обмен на Одного.
Карс Адон обрадовался, услышав, что король заговорил про Одного.
— Именно про нашего Великого Отца нам и нужно поговорить в первую очередь, — крикнул он, указав на мой ткацкий станок.
— Не смей на меня кричать! — рявкнул наш король. — Ты что, прибрал Амила к рукам?
Он посмотрел на меня и понял, что Одного при мне нет. Наверное, у меня это было написано на лице. Король встал. Теперь я понимаю, что это, должно быть, был сигнал — но тогда я просто подумала, что король разгневался.
А в следующее мгновение все, кроме короля и Хэрна, выхватили из-под накидок мечи. Я никогда прежде не видела как сражаются. А это куда быстрее и куда ужаснее, чем можно было бы подумать. И хуже всего было то, что мы с Карс Адоном и Хэрном застыли в ужасе, словно идиоты. Мы не могли поверить в подобное вероломство со стороны короля. И прежде, чем мы успели шелохнуться, трое из лордов Карса Адона уже расстались с жизнью — а со скал попрыгали почти все люди короля, сколько их у него было; они явно прятались там, ожидая сигнала. Дядя Кестрел, словно сумасшедший, хромая, бегал вокруг нас, а за ним гонялся Джей. Джей помешал нашему королю — а не то Карс Адон умер бы в первый же миг. А так королю пришлось нанести второй удар — и меч его был стремителен и смертоносен, словно змея.
— Вы же обещали этого не делать! — закричал Хэрн и попытался заслонить собою Карса Адона. Королевский меч располосовал накидку Хэрна надвое. Карс Адон попытался отступить. Хэрн упал на меня, и, пока мы барахтались на земле, я услышала, как меч короля вошел в грудь Карса Адона. Я никогда в жизни не слыхала такого ужасного звука; он был глухой и вязкий. А потом он повторился. И я заметила краем глаза варваров с арбалетами. Возможно, Карс Адон не ожидал предательства — но кто-то все-таки решил подстраховаться. Наверное, это был Арин — тот самый командир, который тогда забрал нас с острова. Король, задыхаясь, упал рядом со мной. Лицо его полиловело, и улыбка превратилась в гримасу боли. Из шеи у короля торчал арбалетный болт. А над нами стоял Арин и рубился со старостой Реном. А потом на них налетел дядя Кестрел и сбил их обоих с ног, а сверху всей этой кучи рухнул Джей. И кто-то из них дышал еще ужаснее, чем король.
— Дедушка! — закричала я. — Помоги!
И в ответ раздался гневный пронзительный вскрик, перекрывший и грохот водопада, и шум боя. Я взглянула вверх и увидела на скале Танамила.
Танамил был очень несчастлив. Волосы его превратились в буйное желтое облако, а накидка была вся в грязи. На лице его было написано страдание, и даже гнев не мог его скрыть. А Танамил был очень, очень разгневан. Его свирель яростно вскричала, и этот крик хлестнул нас ужасом. Враги, сошедшиеся в схватке, остановились и потрясенно уставились друг на друга. Свирель снова вскрикнула; вопль перешел в рыдания. Весь пыл покинул нас. Мы помалу начали шевелиться. Хэрн, а за ним и я, поднялись на ноги. Танамил смотрел на скалы у меня за спиной, как будто ожидал от кого-то указаний. Я обернулась. Но это оказался не Один. Это был Утенок. Он сидел там и играл, как играл Танамил, и вид у него был напряженный и раздраженный, как у человека, который делает что-то на грани своих возможностей. И Танамил слушался Утенка.
Когда они заиграли оба, даже шум водопада сделался тише. Танамил отнял свирель от губ и ступил на высокую скалу, где все могли его видеть.
— Прекратите вести себя как звери! — произнес он. Все содрогнулись. Да, разневанный Танамил могуч даже среди Бессмертных. Он был куда более живым, чем все мы, находившиеся на дне лощины — в точности как Гулл в тот момент, когда я впервые увидела его на берегу. Его словно окутывало незримое облако силы.
— Займитесь своими ранеными, — приказал он. — А потом займитесь вашим настоящим врагом. Маг Канкредин уже почти добрался сюда.
Танамила узнали все. Варвары разразились воплями, приветствуя его — они именовали его Тан Адоном. А среди людей короля поползли шепотки: «Танорет… Красный… Свирельщик…» Я и не знала, что у него столько имен. Но Танамил не обратил на их перешептывание никакого внимания. Он спустился туда, где стоял староста Рен, склонвшись над нашим королем. Король не дышал.
— Кто это сделал? — гневно спросил Танамил.
Тут на тело короля упала тень — тень с крючковатым носом. Я стремительно обернулась. Но это не был Один. Это был дядя Кестрел, который наконец-то выбрался из-под тела Джея. Мне было грустно, что я никогда уже не смогу добиться, чтобы Джей относился ко мне так же хорошо, как прежде. Но я очень обрадовалась, увидев, что дядя Кестрел жив.
— Танамил! — воскликнул Хэрн. В голосе его звучало отчаянье.
Мы все обернулись к нему. Карс Адон умирал. Он лежал, зажимая рану на груди, и из уголка рта у него текла струйка крови. Хэрн и Арин стояли рядом с ним на коленях. Танамил проскользнул между ними и осторожно приподнял Карса Адона, так, чтобы он мог всех видеть.
— Какова твоя воля, лорд? — спросил он точно так же бережно.
Карс Адон не смотрел ни на кого — ни на кого, кроме Хэрна.
— Хэрн, — произнес он. Я поражаюсь, как он вообще смог заговорить. Грудь его приподнялась, и от этого усилия меж пальцев заструилась кровь. — Хэрн, эту рану нанес меч короля?
Хэрн приподнял руку, стряхнув обрывки накидки. По ребрам у него текла кровь. Хэрн явно удивился, обнаружив это.
— Да, — сказал он.
— Значит, — сказал Карс Адон, — мы с тобой кровные братья.
Он рассмеялся, и на губах его выступила розовая пена.
— Я так много хотел тебе сказать… — с трудом произнес он. Потом Карс Адон приподнялся и обвел взглядом Танамила, Арина, Рена и всех, кто стоял вокруг.
— Слушайте мою волю! После меня королем и Адоном станет этот человек, Хэрн. Пусть все кланы повинуются ему.
Жизнь покинула Карса Адона так незаметно, что мы даже не уловили, в какой именно момент это произошло. Вот только что он говорил — а в следующий миг он уже был мертв. Руки его соскользнули с груди, и мы поняли, что он умер. Я часто молилась Одному, чтобы он помог Карсу Адону прорваться мимо Канкредина, когда он будет идти по Реке Душ.
Танамил уложил Карса Адона на землю. Хэрн гневно взглянул на Арина. Он гневался, потому что в глазах у него стояли слезы.
— Я не могу править кланами — верно? — спросил он.
— Кто-то же должен это делать, — отозвался Арин. — Такова была его воля. А ты очень похож на него.