И на картине, и на самом деле он был одет в изысканный небрежный костюм белого цвета, петлицу которого украшал настоящий живой цветок. На пальце его блистал перстень со скарабеем. Увидев это украшение, я невольно поймал себя на мысли, что древние египтяне считали этого жука чистым воплощением солнечного божества. Скорее всего, Леонардо тоже знал об этой давней вере, и как раз поэтому решил надеть его.
Но то была только одежда, сама внешность его тоже обладала притягательной к себе силой, которую очень сложно стереть из своей памяти. Первое, что бросалось в глаза, это истощенность и мертвецкая бледность Леонардо. Его кожа была настолько серебристо-белой, что его лицо со впалыми щеками, - что также напоминало в нем мертвеца - сливалось с костюмом. Такие же бледные тонкие губы чуть сужены в хитрой ухмылке.
И глаза, которые как будто были вручную заштрихованы карандашом. В них было нечто, что заставляло всех, включая и меня, понять, что дело приходится иметь не с каким-то недальновидным хиляком со слабым здоровьем, вызывающим истощение. А с самым настоящим, опасным умом, который плетет свои сети с таким холодным расчетом, чтоб из них не смогла выбраться ни одна жертва, попавшая в его жестокую игру.
Как бы ни было мне скорбно это признавать, но и мне все же пришлось стать очередной фигурой на его шахматной доске. И хотя я играю одну из ключевых ролей в его коварной партии, Леонардо ничего не помешает скормить меня противникам, лишь бы после этого, следуя из его логических расчетов, свергнуть всех своих врагов и стать единоличным победителем.
Вся жизнь для него - одна большая игра, в которой может быть только один победитель. Только он. И он вполне может выиграть свою партию, я это чувствовал, хоть мне и было обидно от этого чувства.
- Конечно, ты можешь развернуться и уйти отсюда... - Создав театральную паузу, Леонардо достал из кармана крошечный прибор, поднес его к губам с той же ухмылкой и произнес: - Крилл.
- Да, босс? - Послышался из миниатюрного коммуникатора знакомый жизнерадостный голос.
- Наша гостья с тобой?
- Елена? Да, она находится в соседней комнате номера: осматривается.
- Застрели ее.
Произнеся такой простой, краткий приказ, Ленардо не спешил смотреть на меня, пытающегося изо всех сил сдерживать спокойствие. Я знал, что он этого не сделает... Надеялся.
- Хорошо, босс. - Ответил Крилл, и я услышал оружейный щелчок.
- Сейчас, - обратился ко мне Леонардо, - когда мы услышим выстрел, ты сможешь идти. Кто я такой, чтобы держать тебя здесь...
В этот момент я запустил в своей голове напряженный мыслительный процесс. Во время общения Леонардо с Криллом я пытался уловить в интонации, голосе художника какую-то неестественную ему нотку, которая могла бы дать намек Криллу, что этот приказ выполнять не надо. Но никаких намеков точно не было. Значит, этот приказ был отдан на полном серьезе. Может, они могли обговорить это заранее? Нет, невозможно. Леонардо не мог знать, что Елена со мной, а Крилл не мог ему это сообщить просто потому, что он всегда был рядом со мной, и он никак не пытался оповестить своего босса о моей спутнице. То есть, вывод только один.
Леонардо решил убить Елену, застрелить мой единственный шанс выйти из этой опасной, зловонной ямы, что художник называет «игрой».
- Нет! - Все произошло так внезапно, что я не сразу понял, что последнее я выкрикнул.
Услышав меня и увидев мою реакцию, Леонардо довольно расплылся в улыбке, точно кот, который наелся сметаны, сообщил Криллу об отмене своего приказа и сказал:
- Как же ты предсказуем, Майкл. Ты считаешь себя непроницаемым и суровым, однако тебя все способны читать, как раскрытую детскую книжку. Эта девушка ведь твой заказ. Я сразу это понял, как только увидел ее. Она тебе не друг, потому что друзей у тебя нет, и ты сам об этом часто говоришь. И она тебе не родственник. Как же так могло выйти, что вы вместе? Очень просто. Елена - твой груз... И учитывая то, как ты печешься о ней и как ты заволновался, почувствовав угрозу для ее жизни, тебе за нее заплатят очень и очень даже прилично. Ты - человек, который в первую очередь думает о собственной выгоде, и как бы ты не пытался побороть в себе эти мысли, ты знаешь, что я прав. И она - твоя выгода.
В тот момент я был просто уверен, что Леонардо прочитал мои мысли. В принципе, так и было, раз все и так написано на моем лице. Странная смесь чувств огорчения, неприязни и даже стыда накрыла меня, и я потерялся, не зная, что ответить. Все было сказано самим Леонардо, и этот человек - человек ли? - сейчас явно гордился собой.