Елена помнила, когда Крилл впустил их в кабинет своего босса, как самоуверенно и важно держался Леонардо, не удостоив своих гостей даже мимолетным взглядом, а продолжая уделять больше внимания своей картине. В тот момент она ощущала ледяной ужас опасности, исходящий от него. Теперь же справа от нее стоял молодая и подверженная страсти творческая личность, в жизни которого тесно сплелись усердное желание создавать произведения искусства и также детская наивность и беззаботность ко всему, кроме собственной деятельности.
Конечно, такое описание личности Леонадо выглядело просто несовместимым, но Елена сразу поняла, что все это только маски, скрывающие настоящую душу художника. У таких людей, как у него, есть особый подход к каждой ситуации, и таких подходов - таких масок - у него множество. Поэтому ей оставалось только радоваться, что для нее Леонардо выбрал доброжелательную личину, и гадать, какую же маску он выбрал для общения с Майклом, когда они остались наедине. Скорее всего, свое настоящее лицо он открывает, когда находится совсем один в своем запертом кабинете, когда приходит время принимать на себя роль мафиозного командира и решать важные вопросы, в которых первой в очереди по важности стоит всегда хитрость и холодный стратегический расчет.
Именно таким казался Леонардо. Именно такой вывод можно было получить, исходя из его внешности и заметных особенностей характера. Елена была уверена, что была права. А правоту эту можно было подтвердить хотя бы тем, с каким напряжением направлялся сюда Майкл. По его лицу было видно, что он не имеет никакого желания встречаться с Леонардо, потому что последний, скорее всего, единственный, кто способен обвести Майкла вокруг пальца и посмеяться над ним.
Стоило догадаться, что Елена не застанет Майкла в кабинете Леонардо, но Елену все-таки озадачило его отсутствие, когда они вошли, из-за чего она первым делом задала волнующий ее вопрос художнику.
- Майкл уехал. - Просто ответил тот и продемонстрировал девушке свое последнее творение. - Как вам мой автопортрет?
- Он... - Елена на время осеклась, думая, какое слово больше подойдет, чтобы описать эту работу, - совершенен.
- Вот я подумал о том же самом, когда закончил его! - Просиял Леонардо. - Совершенство, неповторимость... бессмертие. Очевидно, это моя самая лучшая картина до тех пор, пока я не напишу вас, Елена.
- Простите, Леонардо, - соединив ладони, деликатно вернула девушка разговор в прежнее русло, - но я хотела бы знать, куда конкретно уехал Майкл?
- А вы, я смотрю, сильно привязались к своему покровителю в этом, несомненно, тяжелом и опасном мире. Я не могу вводить вас в суть своих дел, однако, если вас это волнует, скажу, что я Майкла не заставлял. Он сам согласился.
Почему-то Елену не удивило то, что ее давний спутник сам вызвался за выполнение какого-то дела.
- А он за это получит оплату?
- Естественно.
Как и было обещано, Леонардо пригласил Елену сесть в роскошное мягкое кресло перед горящим камином - не ощущая тепла от потрескивающих бревен, девушка поняла, что это всего лишь голограмма, - а затем главарь мафии вручил ей большую кружку с толстыми стенками, от которой исходил горячий и сладкий аромат шоколада. Затем художник зафиксировал на мольберте новый чистый холст и замер пред ним, воспроизводя в голове недавно виденный образ Елены, стоящей на краю смотровой площадки.
- Елена, вы выглядите очень хмурой. Скажите, что омрачило ваши размышления? Или быть может, мне лучше спросить «кто омрачил их»?
Елена слабо усмехнулась и взглянула на спину Леонардо, который, даже не снимая пальто, уже смешал несколько красок и накладывал на бумагу первые слои.
- Леонардо, когда Крилл привел нас с Майклом к тебе, вы сказали: «Мне с моим врагом надо побыть наедине», - и вы еще приказали, чтобы ему вернули все его вещи, среди которых было опасное оружие. Но вы не переживали по этому поводу. Да и сам Майкл видит в тебе грозного врага. И вы при этом... ну...
- Не пытаемся вгрызться друг другу в глотки? - С улыбкой закончил художник. - Все дело в том, что мы с ним знаем, в чем состоит главное качество вражды, хотя Майкл никогда не согласится этого признать и продолжит говорить о том, как он меня ненавидит. Лично я считаю, что своих друзей надо любить, а врагов - ценить. Как раз поэтому твой друг и попал в список моих врагов, в котором на самом деле имя пока что только одно. И я искренне рад этому, потому что с таким человеком, как Майкл, слишком опасно заводить приятельские отношения.