- Но как я могла посудить, вы не боитесь этой опасности. - Заметила Елена, отхлебнув шоколада из кружки.
- Держи друзей близко, а врагов еще ближе. - Вздохнул спокойно Леонардо. - Я не боюсь Майкла, потому что я знаю, на что он способен и что можно от него ожидать. А так хорошо я его знаю просто потому, что он делает все то, что делал бы я на его месте.
- Говоря иначе, с вами тоже опасно заводить приятельские отношения.
- Именно.
На данный момент, настоящий Леонардо полностью совпадал с образом, который построила Елена в своей голове, но только она никак не могла сопоставить его с Майклом. Настолько невозможной ей казалась мысль о том, что он и его враг так сильно похожи.
- У меня такое чувство, будто я нахожусь в сумасшедшем доме. - Призналась девушка, наблюдая за извивающейся голограммой огня в камине.
- И ваши чувства вас не обманывают. - Не отворачиваясь от картины, ответил творец. - Весь мир - сумасшедший дом, а все люди в нем - безумцы. Я даже провел наблюдение и сделал вывод, что людей можно разделить на три типа сумасшедших. На тех, кто знает, но не хочет признавать свое сумасшествие - например, наш Майкл; на тех, кто наслаждается своим безумством, как наркотиком - таких типов больше всего во всей Столице; и на тех, кто превратил свое сумасшествие в броню, чтобы тех никто не смог ранить - к последним я имею честь отнести самого себя.
Елена попыталась проникнуться этим наблюдением Леонардо и неожиданно для самой себя поняла, что теория этого человека, в принципе, верна, и с ней очень сложно поспорить, не имея попросту никаких опровержений. Всего лишь одна часть в ней вызывала у Елены сомнения, но она пока не спешила озвучить ее.
- Я очень долго думала о Майкле, пытаясь понять, что он за человек, ведь он постоянно держит себя в секрете...
- В этом весь он, в секрете. Даже все, что я знаю о нем, в большей степени мне стало известно только из-за того, что у нас много общего. Само же его детство, мотивы его действий, побуждения и желания - все это остается загадкой для всех. Временами мне кажется, что и он сам не всегда уверен в том, чего он пытается добиться.
- Да, наверное, - протянула Елена, впитав в себя еще больше пищи для обязательного размышления, - но меня интересует нечто другое... Скажите, Леонардо, ведь Майкл такой же, как и вы, преступник?
- Такой же, как и я? - Переспросил удивленно Леонардо, перестав даже писать картину и повернувшись в сторону своей гостьи. - Вы честная девушка, Елена, и мне очень нравится в вас эта черта, за что я вас и люблю, но посудите сами, это довольно досадно, когда тебя называют преступником. В наше время преступники - это те, чей показатель психического состояния превышает пятьдесят процентов. Если же вы проверите мой паспорт, то вы увидите: у меня оно равно двадцати семи, не более. Раз «Ариадна» не считает меня преступником, то я им и не являюсь - таков уж закон современного мира. А являюсь я, если вы снова посмотрите на мой паспорт, руководителем одной из самых крупных организаций в Столице. У меня есть обязанности, которые я выполняю, и «Ариадна» довольна этим, а другого ей и не надо. А если мне и приходится отправлять своих людей по разным важным поручениям, то это уже стратегия бизнеса. Согласен, «мафия» звучит очень романтично, и мне самому приятно считать себя «крестным отцом», но я, в первую очередь, бизнесмен. И раз «Ариадна» пока не считает нужным отправить меня в реабилитационный центр, значит - я очень успешный бизнесмен.
- А как же ваши люди? - Поинтересовалась Елена, поставив кружку с недопитым шоколадом на маленький столик. - Или вы хотите сказать, что их психическое состояние также остается стабильным после того, как они кого-то похищают или ликвидируют?
- Не спорю, почти каждую неделю я получаю вести, что того или иного моего подчиненного схватили полицейские или инспекторы. Но если быть реалистом, каким я являюсь, то какое мне дело до того, что кто-то из моих работников «внезапно» решил преступить законы и совершить что-то запрещенное? Моей вины нет в том, что кто-то нажал на курок.
- Однако есть кто-то, кто отдает приказы и считает, что его люди - всего лишь пешки в его игре.
- Да. - Подтвердил Леонардо с таким спокойствием, будто они говорили о погоде. - И раз этому «кому-то» пока ничего не угрожает - значит, он ведет свою партию так же идеально, как идеальны его картины!