- Ну и долго ты собираешься это делать? - Вдруг услышал я холодный тон Леонардо, которому надоело играть идиота.
Я продолжал стоять, держа мафиозного лидера в своих руках, уже начавших трястись от злости и отчаянья.
- У меня уже плечи онемели от твоих медвежьих лап. - Сообщил искуситель, сбросивший с себя все лживые личины. - Отпусти меня. Живо. Или убей. Как бы ни поступил, это будет ожидаемо, и на каждый твой ход у меня есть подготовленная контрмера.
Кровь шумела в моей голове, и слова Леонардо долетали до меня так глухо, будто бы я стоял под горячим водопадом. Несмотря на то, что я готовился к худшему, все равно это происшествие повлияло на меня, точно выстрел из дробовика в упор.
И в тот момент я почувствовал, как на мой разум внезапно обрушилось новое чувство, которое я ранее никогда не испытывал. Это было что-то похожее на... радость?
- Я найду Елену. И ты мне в этом поможешь, сукин ты сын. - Твердо и решительно сказал я, смотря Леонардо прямо в глаза, чуть раскрывшиеся от изумления.
- Выметайся из моей башни, Майкл. - Все тем же хладнокровным тоном процедил главарь мафии. - Я не сделал ничего, чтобы шло против наших с тобой уговоров. Если ты и хочешь найти виновного, то начни свои поиски с...
«Надоел...»
Этот тип полностью уверен в том, что я не смогу его убить. Что ж, он абсолютно прав. Однако мне вовсе не нужна его смерть, мне нужно, чтобы он помог мне найти Елену. И я намереваюсь это сделать таким образом, о котором он явно не подозревает.
Не выпуская Леонардо, я достал из-за спины парализатор и вплотную прижал его к правой кисти художника. Последний не успел и осознать то, что произойдет с ним через долю секунды, как мой палец без колебаний нажал на курок. Лишить деятеля искусства руки - почти то же самое, что и отрезать крылья орлу.
Я ощутил, как мощный разряд энергии врезался в кожу Леонардо, не успев даже вылететь из оружия. Сначала послышался хруст костей, а потом истошный вопль. Но Леонардо кричал не столько из-за боли, сколько из-за главного кошмара каждого художника и музыканта, и скульптура, и писателя, случившегося наяву. Впервые услышав крик своего заклятого врага, я понял, что мне этого мало, и ударил его по лицу рукоятью своего «Арта».
Леонардо не выдержал удара и распластался на своем дорогом ковре животом вниз. Его лицо, на котором появилась синяя кровоточащая ссадина, исказилось от боли, злости и удивления. Его правая ладонь почернела и опухла, пальцы больше напоминали ломанные линии. Да, теперь настал мой черед быть хищником.
Моя жертва довольно внезапно попыталась совершить рывок к своему компьютеру, наверное, чтобы вызвать охрану, но это было так ожидаемо. Леонардо почти дотянулся до рабочего стола, но его ногу сразу же парализовал выстрел «Арта» восемьдесят восьмой модели, а его нос налетел на подошву моего ботинка и, отлетев назад, опять оказался на полу. Вся его белоснежная рубашка помялась и покрылась кровавыми пятнами.
- Однажды в детстве я прочитал историю. - Сказал я спокойно, подняв свою «грушу» и прижав ее к стене. - И там главный герой превратился в монстра, но он никак не хотел отворачиваться от своей человечности, и потому старался побороть свое внутреннее чудовище. Многие пользовались этим и старались убить главного героя, они его мучили, надсмехались над ним, унижали. А затем он вдруг понял, что, только приняв монстра внутри себя, он сможет всех защитить, а это была его главная цель. И когда он отказался от человечности, знаешь, что он сделал?.. Первым делом он избил до полусмерти одного из тех, кто помыкал над ним. Он некоторое время думал: «Убить до полусмерти, значит, убить только наполовину, то есть, чтобы жертва осталась живой». Разрубить пополам ни вдоль, ни поперек нельзя, так как это будет болезненная, но все же смерть, а главный герой не был убийцей. В итоге он пришел к выводу, что раз в теле человека двести шесть костей, то он может сломать только сто три кости, и это можно считать за «полусмерть». Уже прошло более тридцати лет, но я до сих пор хочу попробовать сделать то же самое... - Я схватил Леонардо за левую руку и простым движением сломал указательный палец, вызвав новую волну крика. - Леонардо, я уничтожу тебя. Ровно наполовину. Если ты не поможешь мне найти Елену. Понятно?
Я специально говорил отрывисто и кратко, потому что понимал, что знаменитый «перековщик личности», «босс мафии», «глава одной из самых крупных корпораций Столицы» в любой момент может потерять сознание только потому, что он не предположил, что его начнут пытать в собственном кабинете собственной «Федерации».