Часы на коммуникаторе показывали уже половину шестого утра. С ума сойти, как незаметно проходит время. Даже не верится, что за одни только последние сутки я успел стать свидетелем взрыва колонны Централа, удачно избежав смерти, быть схваченным мафией, отправиться в другой конец Столицы, украсть с аукциона копию дорогостоящего экспоната, никого даже не ударив, и, вернувшись назад, избить до потери сознания самого Перековщика личности. Думаю, если бы не несколько часов дремоты, проведенной во время переездов, сейчас бы я не был способен не просто на какие-либо движения - скорее всего, я даже думать был бы не в силах.
Жаль, правда, только то, что я это время провожу в пучине черного Подгорода, освещенного неоновыми вывесками и светом фонарных столбов. Ведь в Централе совсем скоро, приблизительно через пару часов, миллионы людей смогут лицезреть восход яркого утреннего солнца, которое будет отражаться белоснежными башнями Небесного замка и переливаться ослепляющими бликами.
Странно, что я подумал об этом именно сейчас, когда, как казалось, голова должна быть занята совершенно другими мыслями. Что ж... видимо знакомство с Еленой все же заразило меня мечтательностью и романтикой, присущей девушке не из этого мира. Немного только расстраивает то, что Елена не сможет увидеть рассвет в Централе, так как туда мы уже вряд ли вернемся.
«Нет, Майкл, хватит. - Приказал я себе твердо. - Ты должен сосредоточиться на своем деле. Ты уже пришел...»
И правда. Я поднял голову и вдруг обнаружил себя, стоящим перед входом в центральное отделение полиции. Здание правосудия не было слишком высоким в Подгороде - всего какие-то ничтожные восемь этажей. Для многих построек такой размер не составит и десяти процентов от общей площади. Однако удачное расположение полицейского отделения - а стоит оно в центре просторной кольцевой улицы - и правильное освещение по периметру, а также яркое светящееся знамя «Ариадны» на высокой крыше делает управление больше похожим на маяк надежды, который видно почти с любого расстояния.
Мне тут доводилось бывать только один раз, и это произошло не так уж и давно. В этом же самом месяце. Тогда мне надо было украсть с компьютера шефа всю информацию, теперь же я иду сюда, чтобы забрать Елену. Так забавно, что я сюда прихожу уже во второй раз, чтобы что-то взять. Видимо, полиция на самом деле обладает способностью оказывать помощь нуждающимся в ней людям.
Для посетителя такого места я был одет вполне солидно. Ведь я так и не стал переодеваться после аукциона, и теперь ходил в новых брюках, белой рубашке и жилетке, которую я расстегнул по пути сюда. Рубашку из-под брюк я вытащил специально, чтобы за спиной можно было спрятать парализатор, засунутый за ремень. За последнее недолгое время это оружие, которым я пользуюсь крайне редко, стало для меня как нечто дорогое и очень близкое, будто бы оно у меня с рождения - этакая реликвия.
Как только датчик над входом уловил мое приближение, прозрачные прочные двери плавно разошлись в стороны. Внутри меня первым делом встретил пост охраны, где стояла прямоугольная узкая арка - специальный детектор на случай, если кто-то принесет что-то противозаконное. Лампочка на верхушке засветилась зеленым, и это был сигнал, позволяющий мне идти дальше. Я не сомневался, что смогу так свободно пройти, ведь парализатор создан из специального материала, который невозможно засечь сканерами, а свою сумку с ЭМИ-гранатами и стимулятором я заранее спрятал неподалеку.
Приблизился к полицейскому, сидящему на посту и уткнувшему свой нос в прозрачный экран компьютера, на котором можно было рассмотреть ленту новостей, и назвал цель своего визита.
- Да, такую девушку к нам недавно привели.
- Отлично! - Улыбнулся я одной из своих самых приятных улыбок. - Тогда будьте добры, проводите меня к ней. Мы с ней по глупости расстались, а теперь нам необходимо вновь встретиться.
- Простите, но необходимо разрешения инспектора Кэмпбелла. Я должен сообщить ему о вас.
- Как будет угодно. Скажите, что пришел Майкл Нортон. Я друг Елены.
- Хорошо.
Паренек поднялся со своего места и поспешил по коридору в сторону лифта. Мне пока ничего не оставалось, кроме как сесть на один из небольших стульчиков, расположенных вдоль стены, и достать из кармана свой коммуникатор. Наполовину выдуманные истории, которые оказались в новостях, казались мне не более интересными, чем бульварное чтиво, какое обычно пишет Джон Артхейт с его двумерными чувствами. Наверное, это из-за того, что ситуация, в которой я оказался, кажется мне намного трагичней и эмоционально разнообразней. Хоть я и читал, но никак не мог ничего представить в своей голове, сложить какую-то логическую цепочку событий. Глаза просто бегали по светящемуся на экране тексту.