Воля для Ярославы
Глава 1
Ее нашли на помойке. Дома есть было совсем нечего. Мать, которая сначала пила три дня со своими приятелями, потом легла и уснула. Печь в старом полуразвалившемся доме, притулившемся на окраине города, в частном секторе, была не топлена, а на улице стоял октябрь месяц, и уже пролетали редкие снежинки. Отчаянные попытки разбудить мать, чтобы она подтопила печь и что-нибудь приготовила, результатов не принесли. Женщина спала глубоким вечным сном, но разве могла это понимать девочка шести лет. Ей просто хотелось есть. Поэтому она надела свою старенькую, отданную кем-то курточку, шапочку, видавшие виды ботиночки и отправилась на улицу. В конце улицы был большой мусорный полигон, туда регулярно подъезжали машины, сваливали из больших кузовов отходы и снова уезжали по укатанной дорожке. По мусорному полигону регулярно ездил гусеничный трактор, перемалывая отходы. Ходили работники полигона, собирали что-то уцелевшее из вещей. Мать тоже частенько туда ходила, притаскивала вещи, мебель, посуду. Что-то хорошее даже удавалось продать. На это и ещё те деньги, которые она зарабатывала уборщицей, они жили. Может и неплохо бы жили, но мать периодически уходила в загул. Тогда в доме собирались пьяные компании, и еды практически не водилось. Просить у соседей было бесполезно, там жили такие же маргиналы, любящие выпить. Вся их окраина была далека от благополучия.
Ярослава начала искать что-то съедобное из свежесваленной кучи отходов. Где-то вдалеке гудел трактор. Девочка так увлеклась, что не замечала ничего вокруг.
На неё обратил внимание один из работников. Если бы он вовремя не подошёл, оттащив Ярославу подальше, то следующий кузов с мусором самосвал вывалил на неё.
Дальше были сотрудники полиции, которые искали откуда взялась на мусорке девочка. Понятно, что она из частного сектора, расположенного неподалёку. Проще всего было сделать поквартальный обход. В результате него и выяснилось, что мать Ярославы умерла во сне от остановки сердца, спровоцированной явно алкоголем. Работники правоохранительных органов собрали документы девочки, более-менее пригодные вещи и отправили ее в приёмник-распределитель.
Так первый раз Ярослава познакомилась с системой. Дальше были другие приемники, пока она наконец не оказалась в детском доме. Это место стало местом жительства на ближайшие двенадцать лет. Ей можно сказать повезло, детский дом был не старым, регулярно приезжали спонсоры, привозили вещи, подарки. Кормили в детском доме сносно, было тепло, поскольку отопление было центральным. По сути больше ничего бедной, часто голодающей девочке было и не нужно.
Хорошо, что ей было шесть лет, до школы ещё целый год, и можно было наверстать пробел в ее образовании, чтобы она не попала в коррекционный класс. В детском доме с Ярославой занимались специалисты, ее учили читать, печатать буквы, считать. Письмо и чтение ей давалось не очень, с цифрами держался нейтралитет, а вот рисовать ей нравилось. Простые детские каракули, нарисованные цветными карандашами приобретали черты красивых существ.
— Фантазия у девочки богатая, — разглядывая рисунки Ярославы, констатировала психолог, — только бы не ушла в расстройство какое-нибудь.
Ярослава же, поступила в первый класс и училась не лучше и не хуже других, звёзд с неба не хватала, но по предметам успевала.
Учились они в обычной школе, вместе с домашними детьми. И вот тут было не сладко. Одеты дети из детского дома были бедно, новомодных вещей и косметики не имели. А дети злые.
Уже в четвёртом классе Ярослава умела кулаками отстаивать своё мнение. Не раз бывала на приеме школьного психолога и социального педагога. Да только что толку, они всегда на стороне домашних воспитанных детей. А Ярослава — детдомовка, кто будет слушать ее правду о том, что Сашка Горюнов получил в нос потому, что пытался подпалить зажигалкой ее волосы. А Сонечка Лаврова налетела на угол парты потому, что не хотела дать пройти Ярославе.
В детском доме тоже было не все гладко. Там бесконечно возникали разборки между воспитанниками, делили игрушки, подаренные спонсорами вещи, устраивали тем, кто не нравится темные. Рано начинали курить и выпивать. Если сигареты она в тринадцать лет попробовала и ее стошнило, то выпивка для Ярославы была под запретом. Она сама себе запретила алкоголь, когда вспомнила, как мать ушла из жизни.
Ярослава была этаким ежиком, который больше общался с мальчишками, нежели с девчонками, но близко ни с кем не сходилась, душевными секретами не делилась и мечтала о воле. Что когда-нибудь сможет распоряжаться своей жизнью сама.
Покупать что хочет, гулять допоздна, ходить в кафе, путешествовать. Именно так ей представлялась свободная жизнь.
Дурочкой Ярослава не была, понимала, что красивая жизнь с неба не свалится. Чтобы чего-то добиться, надо впахивать тяжелым физическим трудом, быть умным, ну, или хотя бы хорошо учиться. Учеба давалась ей сложно. В детском доме уроки помогали делать только в началке, дальше на трудных подростков время и нервы педагоги не тратили, тем более, что старались единицы. Ярослава старанием к урокам не страдала, но и совсем учебу не забрасывала. Перебивалась с тройки на худую четверку.
Зато успехи в рисовании делала приличные. Ни о какой художественной школе речи конечно не шло, но учительница ИЗО ее хвалила, старалась исправлять и давала новые задания. Ярослава с женщиной не были близки, но если можно так выразиться, деловые отношения поддерживали. В городском конкурсе рисунков Ярослава заняла третье место. Даже на линейке в школе объявили. В награду дали чемоданчик художника. Ее самое большое богатство.
В один из весенних дней, они с пацанами шли из школы не привычной дорогой, а окружным путём. Тем надо было зайти за сигаретами, а в соседних со школой киосках их не купишь, местную школоту знают как облупленных, вот и приходилось ходить за тридевять земель.
В одном гараже были настежь раскрыты двери, играла громкая музыка. Если где-то в стороне играет музыка, то поневоле повернёшь туда голову, чтобы проверить, что там происходит. Вот и Ярослава повернула и поняла, что пропала.
Это была любовь с первого взгляда. Ее любовь к разрисованным машинам.
Мужчина выгнал машину из гаража, немного отъехал и остановился. Остановилась и Ярослава, залипнув на изображении красивых лошадей на боку машины.
Ребята ушли далеко вперёд, а она не двигалась с места. До тех пор, пока Сова, он же Димка Савинов, не толкнул ее в плечо. Ярослава отмерла и потопала с ребятами, твёрдо решив для себя вернуться.
Она вернулась на следующий день, потопталась возле гаража, потом собралась с духом и решительно шагнула внутрь помещения.
Мужчина, которого она видела вчера, возился с оборудованием, видно наводил порядок.