— Здравствуйте, — твёрдо произнесла Ярослава.
Мужчина окинул ее хмурым взглядом, отмечая непрезентабельный внешний вид и сухо поздоровался.
— Здравствуйте.
— Я бы хотела устроиться на работу.
Мужчина оторвался от своих инструментов, взял ветошь, начав вытирать ей руки, ещё раз оглядел Ярославу и коротко бросил:
— Детей на работу не беру.
— Мне пятнадцать, скоро шестнадцать будет, с этого возраста можно подрабатывать.
— Не интересует, — бросил мужчина и отвернулся.
— Я видела вашу вчерашнюю аэрографию, там можно было добавить цвета внизу слева, чуть бирюзового и у лошади где морда чуть размыто было, рука дрогнула, четкости не хватило, а переделывать вы или поленились или побоялись, — выпалила на одном дыхании Ярослава.
Мужчина обернулся. Ярослава стояла, вытянув вперёд руку, в которой был зажат блокнот.
— Посмотрите.
Он взял в руки ее блокнотик и начал медленно листать, вглядываясь в наброски.
— Училась?
— Нет, я из детского дома, сама рисую, ещё учитель по ИЗО в школе подсказывает.
— Хочешь на машинах рисовать?
— До вчерашнего дня не знала чего хочу, пока лошадей ваших не увидела.
— С аэрографией работа сложная, кроме четкости, тут ещё и физическая выносливость нужна, оборудование не легкое, и краска, работать в респираторе не легко.
— Я из детского дома, у меня вся жизнь «не легко».
Мужчина посмотрел в лицо Ярославы и протянул руку.
— Я Егор.
— Ярослава, — пожала руку в ответ.
— Я завтра схожу в ваш детский дом, поговорю о возможности работы для тебя, если руководство вашего заведения будет против, то, — Егор развёл руками.
Ярослава в ответ кивнула, скрестив пальцы на удачу.
Глава 2
— Ты бестолочь, кто так краску смешивает, — хмурил Егор брови, глядя на намешанные Ярославой краски.
— Вот тут хорошо придумала, — скупо хвалил, когда работа получалась.
Ярослава пропадала в гараже практически каждый день. Она упорно училась работать с распылителем. Оттирала те места, которые закосячила и наносила краску по-новой.
Егора она научилась понимать без слов. Если он сдвигал брови, значит работу надо переделать, молча, без слов, даже если ей очень нравится.
Хмурый, малоразговорчивый Егор совсем не тянул на романтического героя, пригодного для первой любви. Зря директор и заместитель по воспитательной работе этого опасались.
Егор для Ярославы был наставником, немного другом, старшим братом, но уж никак ни предметом любовных воздыханий. Хотя, глядя на Ярославу, тоже не скажешь, что она кисейная барышня, с розовыми очками и сказочными фантазиями. Для Егора она была этаким «своим парнем» в вечно замызганном комбинезоне с миллионом вопросов. Немногословному, грубоватому Егору приходилось буквально перебарывать себя, отвечая на нескончаемый поток вопросов девушки.
На третьей машине они наносили рисунок Ярославы. Клиент пожелал дракона. Они сравнили свои наброски, и Егор кивнул на лист в руках Ярославы. У неё в этот момент казалось крылья за спиной расправятся, и она воспарит над землей. Она и не сдержалась, запрыгала на месте, с воплями:
— Спасибо, спасибо, спасибо.
Кинулась Егору на шею, поцеловав в щёку. Такое проявление чувств должно было по идее вызвать неловкость, но нет. Порыв Ярославы растопил те мелкие льдинки, которые ещё оставались в их отношениях и стал залогом их крепкой дружбы.
Егор взял девушку с собой к родителям, познакомил с младшим братом. Вот в кого бы стоило влюбиться. Симпатичный, добрый, вполне себе разговорчивый Пашка, которому шла форма участкового — вот где мечта любой школьницы. Такая школьница у Павла имелась. На вкус Ярославы была она противной, как лягушка, о чем она напрямую и высказалась, получив удивлённо-одобрительный взгляд от Ольги Владимировны, матери Егора и Пашки, и еле слышный хмык от отца. Так Ярослава была принята в семью на правах младшей сестры.
Время пролетело быстро. Закончился девятый класс, идти в десятый Ярослава не собиралась ни под каким предлогом. Самостоятельно забрала документы из школы и понесла в полиграфический колледж. Можно было ещё пойти в колледж при художественной академии, но там обучение было только платное, а в полиграфическом был шанс. Несмотря на то, что за год ей удалось немного подкопить, на оплату обучения не хватило бы все равно.
На дизайн и графику без вступительного испытания в виде рисунка не берут. Сначала смотрят есть у тебя талант или нет, а уж потом считают оценки в аттестате. У Ярославы талант явно был. На экзамен она шла с чемоданом, который выиграла в конкурсе. Некоторые из поступающих смотрели на неё с завистью, а Ярослава тихо радовалась в душе, что приберегла это богатство. Ну и одежда, пусть не самая дорогая, но новая, купленная на свои собственные накопления, тоже придавала уверенности.
На экзамене по художественному мастерству Ярослава получила высший балл, но средний балл аттестата был у неё более чем скромен, поэтому по общей сумме баллов она не дотянула.
Нет в жизни справедливости. Те, кто рисует чуть хуже, но зубрилки, будут учиться, а она либо будет в детском доме ещё два года прозябать, поступив на какую-нибудь совершенно ненужную ей специальность, где недобор, либо протирать штаны в школе.
Мысли одолевали ее не самые радужные. Сейчас ещё народ в комнате будет издеваться, как же замахнулась куда.
Идти в детский дом не хотелось совершенно. У Ярославы были ключи от гаража. Работу они следи, а новую пока Егор не взял. Ярослава отправилась в гараж, раскрыла двери, уселась на небольшой диванчик в углу, включила музыку и взяла в руки блокнот. Карандаш чиркал страницу, нанося больше и больше штрихов. Ярослава и сама не понимала что рисует, выплескивала то, что томилось на душе. Сколько прошло времени она не знала, очнулась, когда блокнот резко выдернули из рук. Хотела подскочишь с дивана, но увидела напротив Егора, который пребывал не в самом радужном расположении духа.
Глава 3
— Я не содержанка, — резко бросила Ярослава.
— Книг начиталась что ли? — искренне удивился Егор, — где слово-то такое выискала? Содержанкам, милая моя, платят за постельное мастерство, а ты у нас в этом деле профан. Так что уж извини, никак не тянешь.
— Много ты знаешь, — скрестив руки на груди, надулась Ярослава.
Тема отношений с противоположным полом для неё была неприятной, ибо не складывалось на этом поприще, от слова совсем.
— А учебу я твою оплатил, в качестве выгодного вложения. Одного таланта, для того, чтобы рисовать, не достаточно. И потом, в восемнадцать из детского дома выпрут, где будешь жить? У меня? Я ещё дом не достроил и личная жизнь опять же.
На этих словах Ярослава фыркнула, вспоминая девушек, с которыми общался Егор. С ними личную жизнь не выстроишь.