Замахнувшись моим тесаком, удара я не нанес, я замер в неподвижности. Сверху на меня с явным интересом взирал Тибериус всеми своими глазами, мне ничего не оставалось, как демонстративно вернуть меч в ножны. После такого взгляда, мне почему-то перехотелось мстить за хоббита, ну умер друг, мне ничего не остается кроме того что принять и смириться с его смертью, как с волей неизбежной судьбы.
Над моей головой раздались характерные звуки, когда кто-то избавляется от пищи через рот. А к моим ногам упал хоббит покрытый отвратно пахнущей слизью, от которой слезились глаза. Балух сидел на заднице пустым взглядом смотря перед собой, на его отрешенном лице не было ни чувств ни эмоций, будто на его лицо натянули искусственную маску.
— Балух, братан, ты жив, скажи хоть что ни будь — умолял я хоббита, конечно надо бы его потрясти или даже дать пощечину, но он был весь покрыт слизью, и мне совершенно не хотелось ее касаться.
Когда я уже хотел переступить через себя и приложиться ладонью к лицу хоббита, он неожиданно на меня посмотрел, и я понял по движению его рта, что он что-то мне говорит, подставив ухо, я смог услышать шепот Балуха.
— Я… я… могу видеть… мысли Тибериуса.
Хм, возможно все-таки стоит его ударить, а то он слегка не в себе.
— Беги же, глупец, он хочет и с тобой так поступить, со всеми своими рыцарями, — прошептал хоббит и на последних словах, перевел свой взгляд за мою голову.
Возможно, именно в такие моменты на поворотах судьбы, человек может в одно мгновение стать седым, но я это проверять не стал. Рванув в сторону я бежал на максимальной для возможностей моего тела скорости, я был сосредоточен на выборе пути побега, мне не хотелось как в дешевых триллерах упасть в самый ответственный момент, зацепившись ногой за маленькую веточку, это была бы слишком позорная смерть.
За спиной раздался громкий обиженный рев, который смел всю мою концентрацию и я поддался эмоциям, я обернулся назад и с ужасом узрел, как за мной во весь опор несется гигантский монстр. Я сбился с шага и налетел на невесть откуда взявшегося уродца, который со знанием дела, что-то ловил лапой в грязной воде, я снес монстра в несколько раз тяжелее себя словно пушинку, правда после этого я не удержался на ногах и покатился по земле. Стоя на коленях и упираясь рукой в землю, я отчетливо чувствовал усиливающуюся вибрацию исходящую из земли, Тибериус приближался.
Вскочив на ноги я припустил дальше, по моему грязному лицу катились слезы, я орал, умаляя монстра о пощаде, словно юная дева, убегающая от маньяка. Мне очень не хотелось видеть пасть монстра изнутри, лучше пустить себе пулю в лоб, чем принять такую жестокую смерть. Черт, у меня же есть пистолет Кайво, я его на первом привале избавил от руки прошлого хозяина и кое как почистил, его конечно еще не испытывал, так как хотел сделать это в присутствии профессионалов в лице Сторика и Мизала.
Выхватив пистолет из-за крепления за спиной, ручка из прохладного материала удобно лежала в ладони. Резко остановившись я в гордо вскинул ствол, направив его в сторону чудовища.
— Мы еще посмотрим, кто кого поимеет, перед смертью — пробормотал я, нажимая на курок.
В следующий миг по моему телу пропустили разряд в миллионы вольт или даже больше, мое тело свело сильными судорогами, и я рухнул в грязь в предсмертной пляске. Как же это обидно, умереть из-за банальной глупости, ведь я, даже не предполагал что в навороченном пистолете из будущего, может быть система опознавания владельца. Лежа лицом в землю, я хорошо ощущал, как около меня остановился Тибериус, а его черный язык деликатно или даже нежно, объял меня вокруг пояса и оторвал от земли. Я подымался все выше и выше, пока перед моими глазами не разверзлась гигантская пасть, и я вам скажу с такого расстояния она выглядит еще страшнее, всюду были длинные острейшие клыки, покрытые вязкой слюной и тут стоял страшнейший смрад, от которого мои легкие отказывались дышать. Видимо от испуга или нахлынувших чувств, меня поглотила спасительная тьма, и я рад, что мое сознание решило отключиться, и не чувствовать как меня перемелют бесчисленные сотни клыков.
Глава 22
Меня окружала теплота и безграничная любовь, меня ничто не волновало, и я радовался этому чувству. Я был нужен, необходим, на меня надеялись, за меня были готовы убивать. Я чувствовал себя сыном возлагающих на тебя все свои надежды любящих родителей, которые сделают все, что бы я смог их достичь.