Единственное, что было в Атманте от семилетнего, рост. Ни следа детской припухлости на лице. Никаких, характерных для этого возраста чуть удлинённых, в сравнении с телом, рук, обогнавших в росте остальной организм. Новое тело развивалось гармонично и равномерно. Сначала маг беспокоился из-за этого: вмешательства силой волшебства в дела природы никогда не заканчивались ничем хорошим. Но в новом мире старые правила не работали. Усиление тела. Ускорение. Укрепление.
Подмастерье получал право зваться магом, когда становился способен двадцать часов подряд поддерживать вокруг себя универсальный щит. Не секрет, что волшебники и волшебницы могли творить чудеса: они исцеляли неизлечимые болезни, могли переломить ход сражения, возводили неприступные крепости, призывали могущественных духов. И погибали от одной стрелы, как обычные люди. Так было в старом мире.
Атмант уже много раз видел тренировки взрослых воинов. Они били друг друга железными палками, и палки гнулись. Они метали ножи с силой катапульт, но железо отскакивало от лоснящейся потом кожи, что, впрочем, стоило трат духовной энергии.
Один из взрослых воинов должен был следить за его тренировкой, но Коростар смотрел как-то сквозь Атманта, явно пребывая в своих мыслях. Он часто в последнее время был странно-задумчив, и это беспокоило чародея. Коростар был из тех солдат, которые начинают думать только в крайнем случае. То есть когда грубой силой проблему решить не удаётся, а спросить совета у друга, или узнать приказ у офицера почему-то нельзя. Это был огромный, широкоплечий воин, красивый, как и все сильные культиваторы, но испещрённый многочисленными шрамами. Несколько шрамов, прочерченных прОклятыми клинками, не удалось бы убрать естественной регенерации, но гораздо больше Коростар оставил по собственному желанию, как знаки боевых заслуг. Атмант подозревал, что некоторые шрамы появились не в битвах, а из-за всё той же особенности. Культиватор желал так выглядеть, и шрамы возникали сами собой. Он находился на уровне Воина. Выше чем Веригор – человек, которого в мыслях маг никогда не называл отцом.
Только-только попав новый мир Атмант мог лишь гадать, кем бы стал настоящий сын Вериогра. Через пару недель он уже знал ответ: ничего хорошего из мальчика бы не выросло. Чародей часами просиживал в комнате медитаций, практикуя свою вторую духовную технику: Достижение небес. Усиление магии, улучшение контроля магии, и увеличение количества доступных сил. Но для того, чтобы рассмотреть сущность этого человека, не нужно было надолго отвлекаться от медитаций.
В некотором смысле, Веригор был идеальным отцом для переродившегося магистра -- он совершенно не интересовался сыном. Атмант знал, что не смог бы годами играть роль мальчишки. Слишком легко допустить ошибку, к тому же никто не учил его актёрскому мастерству. Притвориться трёхлетним на час, день, неделю… Но претворяться годами? Невозможно. К счастью, Веригор почти не обращал внимания на главную надежду семьи, для него мальчик был баснословно дорогой вещью, что с каждым годом только росла в цене. Даже когда Коростар самолично вызвался обучать «юного гения», ситуация не поменялась.
Веригор занимал одну должностей, не дающих никакой реальной власти, но и не налагающей большой ответственности. Пятый смотритель Западных полей. Он почти не приходил ночевать домой, это объясняло, как, не будучи женатым, можно иметь троих детей. Словом, Веригор не представлял никакой угрозы, и чародей легко забывал о его существовании, пока случайно не встречался где-нибудь в коридоре, а разминувшись забывал снова. Гораздо большую опасность представляли слуги – многие из них были наблюдательны и в меру умны.
Они точно бы заметили странности в поведении мальчика. И Атмант принял меры. Он рос тихим и необщительным, как только мог избегал людского общества, всё своё время проводил в тренировках и в библиотеке. Он отказался от личных слуг (в клане Гортис даже культиватор занимающий бесполезную должность получал огромные, по представлениям мага, деньги). Он ел отдельно от семьи, и стал отшельником в многолюдном доме. Гению всё прощалось. Гений, пробудивший Дар Небес в три года, и за месяц вызубривший том скучнейшей «Истории клана Гортис», имел право издеваться над собой так, как хочет. И действительно, такое поведение давало плоды. В семь лет, за четыре года учёбы, он знал и умел больше, чем многие культиваторы осваивают за десять лет, но также Атмант стал замечать за собой тревожные вещи. Он разговаривал и спорил сам с собой, стал плохо спать, начал вздрагивать, когда его кто-то касался. По плану, составленному ещё в первый месяц после переселения души, нужно было изображать затворника до ритуала посвящения в полноправные члены клана. Но недавно магу стало ясно, что ещё семь лет подобной жизни он не выдержит.