Нельзя поддаваться панике. Я обхватила правое запястье, закрыв глаза и пытаясь сосредоточиться. Ногти впились в кожу в попытке почувствовать что-то со стороны, чтобы вырваться из удушающей реакции тела. С тренировками военных и охранников я впитала, что нужно уметь помочь себе. Вдох, выдох. Я стала отсчитывать вдохи, не позволяя себе вновь погрузиться в панику. Нужно было услышать что-то еще за пределами шума в ушах, нужно было почувствовать что-то еще кроме ледяного страха, сжимавшего сердце холодными пальцами.
Не мысли, а ощущения.
– Пусть ничего не вижу, – губы с трудом двигались, но я пыталась выговорить хоть что-то. – Я все еще чувствую…
Звук собственного голоса, болезненное покалывание в запястье, шершавая ткань под пальцами. И новые вдохи под внутренний расчет.
Постепенно, понемногу стало полегче. Давящий страх немного отступил, позволяя ощущениям снова принять реальность. Я машинально потянулась к лицу, обнаружив влажные следы от слез, которые даже не заметила в порыве паники. И оставалось только спешно вытереть следы, когда дверь открылась, впуская звуки каблуков обеих женщин, а заодно и хорошо знакомые тяжелые шаги.
– Райн, это не профессионально, – пробурчал пришедший вместе с ними Трегт. – Второй раз за день в медкорпус – это перебор для тебя.
– Трегт, это не смешно! Девочка потеряла зрение.
– А кто тут смеется? – ответил тот, усаживаясь рядом и хлопая меня по плечу. – Мы же можем все вернуть, верно?
– Пока рано говорить об этом точно… Будет видно хотя бы через пару дней.
– То есть? – я подняла голову в ту сторону, откуда слышался ее голос.
– Зрение не восстановится сразу, и даже двух или трех раз применения регенератора тебе не хватит для того, чтобы хоть немного начать видеть.
– Почему?
– Потому что, если ты слышала, за какие-то секунды достигается предел использования энергии твоей воли.
– Что?
– Ох, – послышался голос магистра Дроун. – Где ты была, когда вам рассказывали про восстановление?
– Скорее всего, на моей подготовке, – хмыкнул Трегт.
– Ясно, – старшая по медкорпусу вздохнула. – Если коротко, то регенератор при восстановлении поврежденных участков использует энергию твоей воли, заставляя клетки искусственно восстанавливаться и делиться. Однако он не может потребовать от тебя больше энергии, чем тело способно отдать для затягивания ран. Поэтому, когда этот показатель достигает допустимого предела, аппарат предупреждает об этом. В твоем случае достаточно пары секунд, чтобы предел был достигнут, при этом серьезных сдвигов в твоем исцелении мы не наблюдаем. Скорее всего, из-за того, что повреждение вызвано не обычной травмой, а влиянием Высшей воли.
– То есть это можно и не вылечить? – меня передернуло от мыслей об этом, глаза предательски защипало
– Перестань торопиться! Для начала пару дней мы будем использовать регенератор и посмотрим, насколько положительно он влияет на твое зрение, а дальше будем действовать по обстоятельствам.
– Прекрасно…
– Брось ты, – магистр тряхнул меня. – Ария поставит тебя на ноги, и академия сделает все для того, чтобы зрение к тебе вернулось. Зато в следующий раз не будешь так сильно головой биться.
– Я и не билась.
Я запоздало стала припоминать все, что происходило, но удара головой совершенно точно не было. Да и вообще серьезных ударов не было. Совершенно перестав понимать причины своей травмы, я повернулась в ту сторону, откуда прежде раздавался голос женщины, и мы с Трегтом одновременно задали один и тот же вопрос.
– Почему тогда ослепла?
Повисла пауза. Нехорошая такая пауза, и мне моментально стало не по себе: сложилось четкое ощущение, что правду мне сейчас не услышать. Наверняка они там сейчас стоят и переглядываются между собой – это ведь намного проще сделать, если человек слепой. Тем не менее, мне не хотелось оставаться в неведении, и я уже открыла рот, чтобы вновь спросить их, но меня прервал тяжелый вздох и пара шаркающих шагов к моей кровати.