Не успела я ничего сказать, как он резко обернулся, схватил меня за плечо и потянул на себя так сильно, что я уткнулась носом ему в плечо. Пахло пылью, кровью и озоном. Слова возмущения и страха вылетели из головы, когда среди оглушительного гула, грохота и давящей силы его слова тихо, но абсолютно четко прозвучали прямо в самое ухо:
– Пожалуйста, сделай как я прошу.
Он так же резко отстранился, переведя взгляд на четырех человек из разных академий, которые уже готовились штурмовать барьер. Я не могла даже расслышать, о чем они говорили, чувствуя, как гул собственного сердца отдается в висках, а каждая мышца трясется от напряжения и непрошедшего страха.
– Проведи их, – Таанг бросил напоследок и шагнул мимо меня – навстречу пульсирующему столбу чистой силы.
Все смешалось. Крики, взрывы воли, отчаянные команды, рев толпы. Наша маленькая группа рванула к ближайшему выходу, и я едва успевала оглядываться по сторонам, чтобы не дать последним разумным студентам подчиниться воле. Дыхания едва хватало, чтобы предупреждать людей, имен которых не знала, об опасности. Одного даже пришлось толкнуть, чтобы он не попал под пролетающий шар силы.
Студенты нырнули в широкий проход в сторону выхода с поля, но я, не выдержав, обернулась. Внутри все разрывало от желания вернуться. Вдалеке Аркадар сбил с ног сразу двоих, буквально завалив их камнями, рядом с ним Рэм и Тана спина к спине отбивались от уже нападающих подавленных студентов. Ближе в стороне между управляемыми волевиками металась Азори, с рук которой срывались яркие вспышки, отбрасывающие людей подальше. А дальше всех у самого столба виднелись силуэты тех, кто решился на остановку силы. Внутри что-то болезненно защемило, но красноватая пелена перед глазами не позволила броситься назад.
– Даже так ты мной управляешь, – выругалась я, обреченно догоняя остальных студентов.
Используя поток пламени, воздушные удары, каменные глыбы и грубую силу четверка одногруппников пыталась пробить хоть одну трещину в мутной стене больше похожей на полупрозрачный туман. Где-то с той стороны виденились силуэты людей и похожие вспышки.
Но ни звука, ни четкого образа так и не было ни с той, ни с другой стороны. Студенты заняли весь проход, мне негде даже было попробовать собственные силы, которые словно испарились, пока я шла сюда. Рука нашарила шершавый камень стены, подперший плечо. Красная пелена пропала – Таанг отпустил меня, доверившись моей воле. А она просто исчезла. Мелкая противная дрожь в мышцах вернулась, заставляя колени подгибаться, а мозг лихорадочно метаться в поисках зацепки.
Еще несколько мгновений назад, сила была так ощутима, а теперь просто оставила меня ни с чем.
– Нам не хватит сил, – надрывно, почти теряя сознание, выкрикнула девушка из Альфа, опускаясь на одно колено и пытаясь отдышаться.
Синеватая дымка ее собственной силы слегка мерцала, словно пламя, готовое погаснуть. За спиной одни рисковали жизнью и разумом, пытаясь остановить бьющую из земли силу. Другие – своими телами и рассудком, пытаясь остановить обезумевшую толпу своих же одногруппников и друзей, не покалечив их. А я стояла тут, в относительной безопасности, и от ужаса и напряжения не могла даже собственную, никчемную волю как следует вызвать. Как бесполезно было мое зрение сейчас, когда мне так нужна была управляемая, настоящая сила!
Если бы я была сильнее.
Если бы я могла сделать больше для всех них.
Если бы…
– Что ты тут делаешь?!
Я вздрогнула, чувствуя толчок и оглянулась. Свет чистой силы бил мне прямо в глаза, в ушах нарастал звон. Ноги подкосились, заставляя опуститься на одно колено, чтобы просто не упасть. Давление не давало думать, я вообще не могла понять, как оказалась в самом центре, если была так далеко. Слезящимися глазами с трудом удалось рассмотреть совсем рядом размытую фигуру с ярко-красной шевелюрой.
– Я сказал тебе бежать! – он обернулся лишь на мгновение. – Послушай меня хоть раз в жизни, Виэтрикс!
– Ви! – голос Юийо с другой стороны прорезал шум вокруг.
Я не успела обернуться, как почувствовала жесткий, стремительный удар в спину. Боль пронзила ребра, в глазах помутнело.
– Таанг!
Вокруг него завихрялась уже не алая, а та самая, чистая, нефильтрованная воля. Она исходила от него самого. Он замер, неестественно выгнувшись и схватившись за голову, будто пытаясь удержать ее от взрыва. Свет окутывал его все больше и больше, поглощая, сливаясь с ним. В белой пелене засверкали цветные искры – отсветы его собственной, угасающей силы. Гул вокруг усилился в десятки раз, оглушительный, парализующий. Камни, обломки, тела обездвиженных волевиков – все стало медленно отрываться от земли и взмывать в воздух. Круг воли стал расползаться с чудовищной скоростью, земля под ногами покрылась стремительно расширяющимися трещинами, из которых бил ослепляющий свет.