– Аркадар постарался.
– А почему без регенератора?
– У меня на него аллергия.
– Ну, серьезно!
– Да я серьезен.
Он равнодушно пожал плечами и медленно направился в сторону общежитий. Нам было по дороге, шли мы примерно с одной скоростью. Вроде бы вместе, но в то же время отдельно. Былая злость на него уже спала, но теперь мне не удавалось сделать хоть какой-то шаг вперед в отношении одногруппника. Долго тишину я не выдержала: перегруженный информацией мозг готов был лопнуть от переизбытка мыслей.
– Аззак, есть вопрос.
– Ага.
– Ты знаешь, как связана Высшая Воля и белый спектр эмоций?
– Знаю, – коротко ответил он, не пускаясь в пространный ответ.
– И как?
– Полный контроль над любой волей получишь, только если овладеешь белым спектром.
– А что включает в себя этот спектр?
– Ничего. Это просто понятие.
– И ты туда же! – я возмущенно всплеснула руками.
– Что? – он посмотрел на меня, вопросительно подняв брови.
– Я не понимаю, почему это должно так работать. Почему это так называется, почему никто не сказал, что это должно так работать с Высшей волей, почему...
– Потому что это не теория, которой можно дать объяснение. Это практическая составляющая постоянного применения воли. Это по сути, как сам феномен воли – у него нет ни причин, ни объяснения, она просто есть и все. Понятно?
– Да, – до меня неожиданно быстро дошло. – То есть нужно пережить какой-то момент, когда сможешь управлять высшей волей и будет понятно, как это было сделано?
– Момента может не хватить, но мыслишь ты правильно.
– Наконец-то! – выпалила я, не сдержавшись, тяжесть в груди словно бы стала легче.
Аззак недоуменно посмотрел на меня, но ничего не спросил, хотя мне и показалось, что он собирался. Затем он совершенно неожиданно свернул в сторону, направляясь к корпусу общежития, а я так и застыла на несколько секунд, глядя ему в спину. В какой-то момент показалось, что он собирается обернуться, и, поймав себя на этой непонятной надежде, я сорвалась с места, направившись к своему корпусу, по дороге вполголоса проговаривая только что сошедшуюся в голове истину.
Весь вечер и все утро убилось на то, чтобы прочитать, перечитать и запомнить все то, что Таанг оставил в качестве нужной информации, но написанное трудно укладывалось в голове – зато все сказанное отлично вспоминалось. Главное, не сболтнуть про Высшую Волю, если Даркодная вдруг задаст вопросы. А она ведь может.
Нервная дрожь, смешанная с каким-то нервным возбуждением, отдаленно напоминающим прилив адреналина перед важным боем, началась едва только магистр вошла в лекционный зал и обвела всех взглядом. Больше всего я переживала из-за того, что Таанг не придет и даже успела-таки увериться в своем опасении, несмотря на его клятвенные заверения в том, что он будет. Однако ж он появился, опоздав минут на пятнадцать и пристроившись за одним из нижних столов. Словно специально Даркодная оставила нас напоследок, вызвав почти в самом конце занятия. Таанг мгновенно сбросил файл на проектор и ободряюще улыбнулся, пока я спускалась к ним вниз.
Экзекуция началась. Нет, сначала все шло хорошо: парень начал объяснение про волю, передал мне слово на самой легкой части, потом снова объяснял какие-то сложные связи кучей длинных зубодробительных терминов, и снова позволил мне высказаться. Звучало все хорошо и гладко, но магистр остановила нас, не дав договорить совсем чуть-чуть.
– Райн, я вижу, вам очень повезло с напарником. Скажите мне, есть ли какая-то польза от применения белого спектра, если отсутствует прямое влияние эмоций?
– Волю можно применить в любой ситуации, – с готовностью выпалила я. – Это существенно упрощает задачу волевика в экстренной ситуации.
– Допустим. А в какой момент волевик может применять такой подход?
– Когда… когда долгое время практикует применения воли.
– Тогда зачем студентам младших курсов изучать это?
Она, что, издевается? Это было ее задание, между прочим! И я бы ответила ей именно так, если бы была такая возможность. Но грубить магистрам на занятиях было не самым лучшим решением, и я машинально взглянула на Таанга – тот копался в браслете, словно был уверен, что проблем у меня не возникнет. На секунду показалось, что по его лицу расползается улыбка, но вглядываться не было времени.