Пока Славиан шутливо раскланивался, я заметила пристальный взгляд Лилиа, она сидела недостаточно далеко, чтобы не видеть довольное выражение ее лица. Такое же довольное, как на этом чертовом награждении летом. Мой взгляд скользнул на парня. Ну, раз уж эти двое теперь хорошо ладят…
Я налетела на него, пнув в грудь со всего размаха – вот где пригодились утяжелители, придававшие удару еще больше силы: но его кости выдержали. Парень отшатнулся к границе круга, но простым вылетом я не собиралась позволить ему отделаться, поэтому жесткий пинок чуть ниже поясницы вернул его на его прежнее место. Он потерял равновесие, едва не ткнувшись лицом в поверхность площадки, но успев перекатиться, чтобы не попасть под следующий удар ногой в грудь, хотя мне и отчаянно хотелось обрушить его прямо ему на голову. Перекатиться-то он перекатился, вот только подняться не успел: мое колено уже надавило ему на верхние ребра, грозя соскользнуть и перекрыть ему кислород одним простым движением. Он хотел что-то сказать, даже поднял руку, но я ударила его в подбородок. Удар за ударом обрушивался ему на лицо, и он даже уже перестал брыкаться в попытке защищаться, когда я услышала громкий рык магистра.
– Райн! Стоп!
Сильная хватка мужчины на запястье не дала закончить новый замах. Столкнувшись с суровым взглядом магистра, я посмотрела на окровавленное лицо лежавшего на земле парня и меня передернуло.
– Стой на месте, – скомандовал магистр, стащив меня с тела Славиана и присев рядом с ним.
В ушах звенело. Пытаясь успокоить себя хотя бы через глубокое дыхание, я оглянулась по сторонам, заметив, что зрение застилает какая-то странная пелена красновато-оранжевого цвета, а воздух рябит, будто бы марево при пожаре.
Многие студенты почти одновременно схватились руками за головы: кто-то потирал виски, кто-то обхватил ее целиком, склоняясь к коленям – вот только я не слышала звука, который мог бы так накрыть всех присутствующих. Кроме бешеного биения сердца, я вообще ничего не слышала; а окружающие тем не менее почти дружно загибались от чего-то непонятного. В то же время я ощутила… скорее даже не ощутила, а почувствовала что-то. Будто бы надо мной нависла невидимая волна лавины и застыла, подавляя своей силой.
Неожиданно резкий толчок сбил меня с ног, и я едва успела выставить руки вперед, чтобы не поцеловаться с землей. Недоумение и непонимание выбили меня из колеи, а вместе с ней пропала и странная пелена, и дрожащий воздух вокруг. Нормальное состояние возвращалось стремительно, вызывая мерзкое тошнотворное чувство, а вместе с ним и слух, на который обрушилась сотня голосов на разные лады повторяющая слова о боли, голове и еще чем-то таком же странном. Крепкие руки магистра подняли меня за шиворот, точно нашкодившего щенка, и поставили на ноги.
– Пришла в себя? – глухо спросил магистр, сверля меня пристальным взглядом, а я только кивнула, едва не рухнув из-за подогнувшейся раненной ноги. – Так, хватит с тебя на сегодня. Эй! Ну-ка, иди сюда, помоги ей до медкорпуса дойти! И отнесите туда Славиана!
Так кстати попавшимся под руку магистру помощником оказался не кто иной, как Нэд, за что я мысленно возблагодарила небо и спокойно оперлась на подставленное плечо.
– Ну, ты его и отделала, – заговорил мой сопровождающий, когда мы отошли от поля. – Народ был в восторге. Девчонки так вообще визжали так, что уши закладывало.
– Ага, – только и удалось выдавить мне.
– Сильно болит?
– Нет.
– Тогда чего ты такая мрачная?
Я просто промолчала, уставившись себе под ноги и считая шаги, чтобы отвлечься от болезненного сковывающего ощущения, которое дало о себе знать, как только пропали все силы. Каждый шаг давался с большим трудом, отдаваясь по всей ноге простреливающей болью, из-за чего не было возможности идти прямо. Видимо, в конце концов, Нэд не выдержал мое постоянно заваливающееся на него тело и без предупреждения подхватил меня на руки.
– Эй! Поставь на землю! Я сама пойду!
– Не дури, – спокойно ответил он, не сбавляя шага. – Ты не в состоянии идти сама. А помощь надо уметь принимать.