- Тогда почему...
- За тебя попросили, - сжав губы, хмуро бросил Рюдриг. - И остановимся на этом.
Тварь, а по совместительству мой спаситель, недовольно дышал мне в затылок. От того, чтобы вышвырнуть меня прочь отсюда, его удерживало малое - слово той самой женщины со змеиным хвостом, пожелавшей меня увидеть. Почему для него ее каждое слово оказывалось столь важным, он объяснил мне после. Очень доступно объяснил немного погодя, после чего чуть не убил. Странно было наблюдать, как перекинувшийся в звериную ипостась добрый самаритянин едва удерживается от того, чтобы не порвать тебя на части. Я бы даже сказал, любопытно, потому что таким образом меня еще не пытались убить. Удивительно, что никакого страха я тогда не испытывал.
- Ты так и будешь стоять позади меня?
- Я тебе не доверяю, - процедил он сквозь зубы, не сдвинувшись ни на шаг.
- Как ты помнишь, это была не моя инициатива.
- Она сейчас без сознания.
- Будем ждать, пока придет? - С нескрываемой долей скепсиса отозвался я.
Рюдриг лишь засопел еще усерднее.
- Ты ведь понимаешь, что я не желаю ей зла? - Попробовал я самый банальный аргумент.
- Откуда мне знать, что ты там для себя считаешь злом, а что благом?
- То есть то, что я пытался ей помочь, освободил ее, не в счет?
- Ты тут ни при чем, за тебя все делал твой конь.
- Значит, ты все перепутал. - Определил я. - Верно, она звала не меня, а моего коня - своего спасителя.
Если я хотел довести его, то двигался в верном направлении. И тем не менее, это не то, что мне было нужно. Я глубоко вздохнул.
- Пойдем, - проговорил я, - нам здесь нечего делать, тем более вдвоем. Ты говорил, что она слаба, я это видел и вижу сейчас - ей нужно время, чтобы восстановиться, так?
- Так.
- Тогда нам тем более нечего здесь делать - ей нужны тишина и покой.
Стоящая позади меня Тварь думала долго. Я буквально слышал, как ворочаются мысли в его голове, и не понимал, в чем причина его поведения. Едва лишь мы зашли в заднюю комнату, как настрой Рюдрига, только что спокойно со мной болтавшего, кардинально переменился. Он стал дерганым, недовольно рычащим, а все его намерения сквозили какой-то невнятностью.
Лара, на короткий миг придя в сознание и справившись обо мне, пожелала меня видеть, после чего меня чуть ли не за шкирку затащили сюда, только чтобы найти змеедеву вновь сознанием впавшую в небытие.
- Это ее воля, - просто сказал он, и я понимающе кивнул.
Сравнивая с тем, какой я ее видел в последний раз, сейчас она выглядела получше. Дыхание, по крайне мере, уже не раздавалось с таким нездоровым хрипом.
Правда, Рюдриг был готов простоять здесь хоть до умопомрачения, но не я.
- Либо ты прямо сейчас оставишь меня с ней наедине, и я сам дождусь, пока она очнется, - да вон хотя бы в кресле посижу, - либо пойдем оба прочь - смысла стоять вот так столбами я не вижу.
За моей спиной раздалось нечто невразумительное, при должной фантазии легко определяемое как несогласие с обоими вариантами. Просто в несколько изощренной форме. Наверняка Рюдриг хотел добавить что-то еще, но прямо в этот момент больная перед нами зашевелилась.
- Ос-ставь нас-с, - слишком тихо, так, что мне пришлось поднапрячь слух, произнесла она.
Стоящий за моей спиною охранник повиновался, причем мгновенно, аккуратно прикрыв за собою дверь. При этом я был абсолютно уверен, что подслушивать он не станет, и отойдет как можно дальше, вопреки своим желаниям. Откуда во мне взялась такая уверенность - я не знаю.
- Человечес-ские с-слова даютс-ся мне с-с трудом. Как и человечес-ские мыс-сли. Мне с-сложно думать, но я попытаюс-сь это выраз-сить.
Ее глаза, такие пронзительные и незамутненные отравой, смотрели на меня. Я и не думал, что в них могут плескаться настолько чистые и пронзительные эмоции. Несмотря на то, что лицо ее ничего не выражало, глаза отыгрывались за все.
Это не был простой разговор, как ни был он и коротким. Рюдриг, вероятно, весь извелся в ожидании и предчувствии чего-то нехорошего, однако в комнату, откуда доносились голоса двоих, заходить не смел.
Как я и предполагал, мы оказались совсем разными, подолгу непонимающе смотрели друг на друга, объясняли, казалось бы, прописные истины, вдалбливаемые нам еще с молоком матери. Настолько устоявшиеся, что нам просто казалось, будто бы не знать подобного невозможно, кощунственно. Временами мне казалось, что надо мною откровенно смеются, хотя в глазах собеседницы не было ни малейшего намека на шутку. Иногда - что издеваются. Но никогда, что каким-то образом пытаются опорочить.
Лара интересовалась всем, как оказалось, я единственный человек, с которым она вообще решилась поговорить. Задавала вопросы о Ловцах, об их стремлениях, о том, что ими движет. До этого момента о том, что я ей поведал, она даже и не подозревала. Почему-то просто не интересовалась, не любя и не признавая людей. Но однажды попав в ловчие сети, выбравшись из них с человеческой помощью, ее мировоззрение несколько изменилось.
Как оказалось, будучи оба Тварями, они столь же отличались друг от друга, как я от человековолка. Один, хоть и выглядел как человек, был иной, имел две ипостаси. Мог преспокойно жить как среди людей, так и среди Тварей. Она же...
Она долго формировала мысли, задумчиво сверля взглядом мое лицо. Долго их выражала, внимательно следя за тем, чтобы я обязательно ее понял. И очень сильно тянула шипящие звуки, хотя причины этому, казалось бы, совсем не было - ее рот и гортань совершенно не отличались от моих. Когда спустя время я намекнул ей на это, предложив обратить внимание, она странно на меня посмотрела, и больше я к этой теме не возвращался.
Вне всяких сомнений, разговор давался ей с трудом, но эта змеедева упорно отказывалась сделать хотя бы малейшую паузу, как будто предвидела то, что поговорить нам с нею больше не удастся. Она была слаба. Это было заметно со стороны, да и она сама прекрасно понимала. В итоге долгая болтовня ее окончательно вымотала. Я стоял и смотрел, как она безмятежно дремлет, и язык не поворачивался назвать ее Тварью. Другое создание, иное существо - да, но не тварь.
Я медленно гладил ее по волосам, будучи у кровати на коленях, куда встал в стремлении услышать ее все стихающий от усталости голос. Гладил, потерянным в прострации взглядом глядя куда-то в окно. Как она открыла глаза, не сделав ни единой попытки остановить мое своевольство, я даже не заметил.
- Что с тобой такое? - Прямо передо мною раздался знакомый голос.
Я честно попытался сконцентрироваться, чтобы его увидеть, но лишь недовольно хмурился, пробурчав в ответ то, что от меня хотели услышать:
- Со мной все в порядке. Просто... все как-то так навалилось. Считаешь, я крепкий?
- Считаю, и поэтому спрашиваю.
- Видимо, недостаточно крепкий...
- Тебе на сегодня хватит.
- Ты мне кто, мать?! - Взбеленился я, хватаясь за ускользающее спасение от реальности. Но вместо этого, не удержавшись, лишь свалился на пол. - Верни!
- Между прочим, ты ... мои запасы.
- Я расплачусь... Расплачусь с тобой!
- Интересно, чем же? У тебя ничего нет.
- Меч! - Наставительно поднял я указательный палец. - Забирай мой меч. Хороший, Арктурский! Такого ты больше ни за что не сыщешь - их просто больше не делают!
- Твой меч уже давным-давно мой, забыл? К тому же это дешевая поделка южных оружейников - кроме липового арктурского клейма у основания клинка он больше ничем не ценен. Сталь - дерьмо.
- Да как ты смеешь... - Возмутился я, но на душе скребли кошки - откуда бы у меня взяться настоящему арктурскому мечу, когда свой личный я заложил какому-то доходяге больше двух лет назад.