Наш шофер Сергей Ванеев вел трофейную машину «вандерер». Моряки разыскали этот лимузин на дне какой-то балки после разгрома гитлеровцев.
Старшина Ванеев очень молод, но шевелюра на голове совсем белая.
— А сединой ты меня обогнал,— пошутил я.
— Это тут, под Сталинградом, в блондина перекрасился,— улыбнулся он.— Приехали мы сюда в морскую пехоту с Северного флота и сразу в огонь. По молодости натерпелся страху.
Он сворачивает на еле заметную тропинку.
— Ты, видно, знаешь эти места.
— В свое время на брюхе здесь все оползал.
Металлист с Урала стал превосходным бойцом. Наш шофер был умелым и отважным, никогда не терялся при бомбежках и всегда знал дорогу как свои пять пальцев. После я узнал, что перед каждой поездкой он до мелочей изучал маршрут по карте.
— Привычка,— пояснил Сергей.— На фронте ошибешься — окажешься в лапах у гитлеровцев.
Попетляв километра четыре среди зарослей, он высадил нас, машину загнал в кусты, замаскировал ветками.
Мы прибыли на зенитную батарею. Пушки стояли на высоком утесе, откуда на десятки километров просматривались река и заволжская степь. Нам преградила дорогу девушка в краснофлотской форме. Придирчиво проверила документы. Старший лейтенант — командир батареи, похоже, единственный здесь мужчина,— четко отдал рапорт. Мы узнали, что вчера в сумерках батарея вела бой с немецкими самолетами. Бомбардировщики под прикрытием истребителей летели на малой высоте. Артиллеристы открыли огонь. Один из самолетов атаковал огневые позиции батареи, сбросил фугасные и зажигательные бомбы. Одна из зажигалок упала неподалеку от погреба боеприпасов. Вспыхнуло пламя. Разведчицы и четвертые номера забросали его землей.
— А эта бомба не взорвалась,— командир ткнул сапогом малокалиберную фугаску.
— Не трогайте! — воскликнул Миролюбов.— Я срочно пришлю минеров.
Миролюбов попросил у меня разрешения сыграть боевую тревогу. Получив «добро», отдал команду. Девушки мгновенно заняли места у пушек. Командир батареи распоряжался спокойно и быстро. Миролюбов остался доволен.
После отбоя тревоги я обошел землянки. Девушки поддерживали их в изумительной чистоте. Побеседовал с зенитчицами. Порядок на батарее, настроение людей мне понравились.
Лет пятнадцать спустя мне довелось присутствовать на партийном собрании учителей одной из московских школ. В перерыве ко мне кинулась миловидная женщина.
— Товарищ член Военного совета!
Оказалось, это бывшая зенитчица.
— Помните, наша батарея стояла на утесе Степана Разина...
Я улыбнулся. Почти все наши зенитчики были твердо убеждены, что их батарея стоит на воспетом в песне утесе, и очень гордились этим.
Елизавета Григорьевна Блехер после войны окончила филологический факультет МГУ, сейчас преподает литературу. Коммунистка, член партийного бюро, пользуется большим уважением.
На флотилии служило немало девушек. Зарекомендовали они себя с самой лучшей стороны. Из девушек-краснофлотцев состояли многие из тех двухсот взводов противовоздушной обороны, которые сопровождали караваны, а подчас и отдельные суда с ценными грузами. Эти взводы, вооруженные легкими зенитными пушками и крупнокалиберными пулеметами, садились на суда в низовьях реки и шли с ними до места назначения, где сразу же пересаживались на караваны, спускавшиеся вниз по реке. Служба у них была беспокойная и трудная, но девушки никогда не унывали. Волжские капитаны, быстро оценившие значение противовоздушной обороны своих судов, конечно, требовали, чтобы к ним присылали самых надежных, самых проверенных бойцов. На девчат сначала поглядывали с недоверием.
Но в первых же боях от этого недоверия и следа не оставалось.
Капитан парохода «Гражданин» (ныне «Полководец Суворов») Дмитрий Васильевич Глебов, прославившийся своим мужеством в дни Сталинградской битвы, сказал как-то:
— Я беру девчачий взвод. Боевой народ! В прошлом походе, когда самолет на нас пикировал, все попрятались кто куда, а девчата спокойно работали у пушки. А одна — ну ребенок совсем,— вцепилась в пулемет, стреляет, стреляет. У фашиста нервы сдали — отвернул, бросил бомбы как попало... Давайте мне ваших девчат, на них можно положиться.
А комсомолка Антонина Куприянова со своими подружками пришла к командующему флотилией и заявила:
— Доверьте нам корабль.
Пантелеев стал отговаривать: не женское это дело. А девчата стояли на своем и добились — дали им дряхленький катер. Подруги сами отремонтировали его и вывели на просторы Волги. Командовала им старшина 2-й статьи Антонина Емельяновна Куприянова. Тральщик успешно выполнял задания, за лето уничтожил несколько мин. Весь экипаж был удостоен правительственных наград.