Как и основная масса пожилых людей, говорить Тамара Ивановна могла долго, и историй в ее распоряжении, была масса. Моя не осторожная просьба: «а расскажите про деревню», была встречена энтузиазмом и рассказ хозяйка начала, чуть ли не с начала сотворения мира.
Из царской России мы плавно перетекли в СССР, проводили в эмиграцию барина, раскулачили НЭПовских героев, создали колхозы, родили Тамару Ивановну, выиграли вторую мировую войну, построили пионерские лагеря. Полетели в космос, засадили кукурузой все что можно и нельзя, облажались с плановой экономикой, начали перестраиваться и снова облажались уже с перестройкой.
Тамара Ивановна всю жизнь проработала в местном колхозе, вышла замуж, родила сына. Сын погиб в Афгане, мужа десять лет назад схоронила и осталась она одна.
- А в 90-е, связанные с пионерским лагерем были интересные случаи? – поинтересовалась я.
- Так, что бы из ряда вон выходящее, такого не было. Правда пионэры (так и сказала, с характерным акцентом на «Э») к нам шастали, то за жвачками, то за бурдой алкогольной к Кольке. Это тот, который в говне утоп. – рассмеялась старушка.
- И? – подалась я вперед. – Никаких драк и скандалов с местными ребятами?
- Да местных у нас не так много и было. Пионэры ночью к нам вылазили. У них там дырка в заборе была. А местные, те кто остался, ночью спали. Мальчишки наши работали спозаранку. По хозяйству матерям да отцам помогали. Некогда им было по ночам гулять. Только блаженный Алешка Шуров шатался, но с ним никаких происшествий не припомню.
- В смысле блаженный? – переспросила я.
- Да соседи ваши, Танюш, Шуровы, - Тамара Ивановна слегка развернулась в сторону Татьяны. – Сейчас вроде Аннушка там одна осталась, Алешка в городе?
- Ага, - кивнула Татьяна. – Анна тоже в городе живет, редко в доме бывает. А я и не знала, что еще и Алешка какой-то там есть. Анна не особо общительная. Я про нее вообще сказать ничего не могу.
- В этом доме семья Шуровых живет уже больше пол века. Старшие Шуровы родили двух детей – Анну первую, а через десять лет Алешку. Алешка странный малец был, с каким-то отклонением. Ходил всегда один, бормотал себе под нос чего-то. Вот его и прозвали блаженным. Абсолютно безобидный, но странный. Мать его лечить пыталась, но так как он был не буйный, то дальше стационара в местном псих диспансере дело не заходило. Хотя вру, ой вру. Как раз в 90-е его в больницу уложили с приступом. После того, как Алешка чудить стал, отец из семьи ушел. Куда делся - не знаю. А вот Лена – мать, еще долго здесь жила. Лет пять назад померла.
- И что Алешка? Что с ним сейчас? – я заерзала на табуретке.
- Да вроде вылечили его тогда. Увлекся он радиотехникой. Правда, как был нелюдимый, так и остался. Все дома сидел, проводочки соединял и всякие радиотехнические детальки. Лена говорила, что это занятие его успокаивает. Анна у них в семье самая толковая. В Москве институт закончила, бухгалтером стала. Первым делом Алешке компутер купила, тот нарадоваться не мог. Теперь он вроде специалист по этим компутерам, в Москве работает.
Мы еще посидели для приличия с пол часа, хотя это время мне показалось вечностью. Я точно не актриса. Мой мозг лихорадочно соображал и выстраивал логические цепочки, что сильно мешало изображать легкую и непринужденную беседу. Посмотрев на часы бесчисленное число раз, я встала, поблагодарила Тамару Ивановну за увлекательные истории, пожелала всех благ и подталкивая Татьяну к выходу, отчалила.
- Чего ты как подорванная? – уставилась на меня Татьяна.
- Все потом расскажу! Пошли домой, мне срочно надо вернуться в город.
- Давай отвезу.
- Не, я на электричке. – сидеть в машине и продолжать болтать ни о чем, это было выше моих сил. Мне срочно нужно связаться с Олегом без посторонних ушей.
- А велик?
- Потом заберу.
Глава 15
С телефоном, прижатым к уху, я топталась на станции и ждала свою электричку.
- Цитков! – раздалось из трубки.
- Олег! Я нашла! – на эмоциях разоралась я в трубку. Скучающие пассажиры повернули ко мне свои головы с неподдельным любопытством. Пришлось сбавить децибелы и отвернуться к заборчику, на всякий случай. – Я нашла ниточку, потянем, может и весь клубок распутаем.
Объяснение деталей у меня заняло ровно две минуты, как раз до прихода поезда. В вагон я заходила на словах Олега: «Я тебя понял, все записал, работаем!»
Потрепанный вагон электрички порадовал наличием свободных сидячих мест и я, с чувством выполненного долга, пусть и ценой велосипеда, устроилась на деревянной скамейке.