Какое дело, такая и атмосфера! Вот уж точно мысли материальны, о чем думаешь то и происходит. Надо бы поосторожнее в приключения вляпываться. О! Это точно к деньгам! И вероятно к большим. Уж очень много за последнее время экскрементов. Кроссовки, вместе с придверным ковриком и переработанным кошачьим ужином отправились в стирку.
Пока я обслуживала Васюту, размышления плавно перетекли в соседскую плоскость. Говноманьячное дело в моей голове уже раскрыто, остались детали, с которыми Олег и сам справится, а вот соседское… тут еще неделю надо сидеть и не дергаться, даже полторы. Ой не смогу! А потом Драгунский явится. С ним-то уж точно будет не до расследований. Что делать? Ну, что же делать?
Глава 16
К вечеру следующего дня я наматывала круги по квартире в состоянии оголенного нерва. Теоретически, к Марии Антоновне я даже не приближалась, но активность развила бурную. Сначала я утонула в событиях двухлетней давности в Санкт-Петербурге. Отсеяв все очень громкие и крупногабаритные происшествия с широким медийным освещением, мой список сократился до десяти пунктов. Еще поразмыслив, я выделила три наиболее подходящих, которые следовало бы тщательно проверить.
Основным критерием отбора служил «несчастный случай», где должна была погибнуть целая семья. Если целая семья исчезает в одном месте и без вопросов появляется в другом, значит была замена. А замену людей в данной ситуации можно провести только при тщательной подготовке, причем длительной, и к тому же с уничтожением дубликатов. Боюсь, что реальные Проновы из Рыбинска покоятся под чужими фамилиями, где-нибудь на Питерском погосте.
Далее, в состав погибшей семьи должен был входить какой-нибудь руководитель или бухгалтер, или любое другое «за что-нибудь» ответственное лицо. Иначе, зачем такой огород городить. В Рыбинске воскресли мать и дочь, но кто знает, где воскресло папило.
Первым в списке стояла семья директора НИИ с невнятным заборостроительным названием. Заметка появилась в местном паблике на 180-м месте и гласила примерно следующее: «Такого-то числа, ночью, на трассе М10, в двадцати километрах от Санкт-Петербурга, столкнулись фура и легковой автомобиль. Легковушка вылетела на встречную полосу и произошло лобовое столкновение. В легковом автомобиле погибли директор НИИ Соколовский Аркадий Яковлевич, его супруга Марина Эдуардовна и дочь Светлана. Выражаем глубочайшие соболезнования родственникам и коллегам погибших.»
Меня сразу заинтересовал заборостроительный НИИ, так как в таких организациях, как правило занимались либо секретными разработками, либо это внеструктурное подразделение ФСБ/МО/МИДа или еще черт знает кого из сильных мира сего. В общем, организация очень любопытная. Там просто так в фуры не врезаются.
Вторым на очереди был пожар, в котором сгорели тоже интересные персонажи – заместитель директора одного известного музея Скирко Владислав Андреевич и его супруга – сотрудник бухгалтерии этого же музея Анна Петровна. Семья Скирко имела двух взрослых отпрысков дочь и сына, которые на тот момент и по сей день проживают за границей.
И завершает топ «несчастий на всю семью» - трагедия на Ладоге. Утонули на катере – руководитель депозитария одного крупного банка Дружин Игорь Тимофеевич, его супруга – Алевтина Михайловна и сын Егор. Тела нашли спустя семь дней и то не все. Сына так и не нашли.
В общем, три не криминальных случая с изуродованными телами целых семейств – очень подходят на обмен.
Самое странное в моих поисках было то, что я не смогла найти ни одной семейной фотографии по трем эпизодам. Музейщика и банкира по отдельности нашла – обычные мужики около пятидесяти, а вот жен и детей – нет. Ну, фейс директора НИИ я и не рассчитывала найти, с ним все понятно и с его семьей тоже, а остальные – то куда подевались?
На этом мои информационные ресурсы закончились. Думать я могу сколько угодно, но проверять факты – тут нужна помощь. А где ее брать? Хм…, ну допустим, где брать – я знаю. Вспомнился мой неожиданный друг Федор Михайлович с его боевым прошлым и несметным количеством знакомых в силовых кругах. Уж у него-то точно в Питере знакомые найдутся.
Вопрос в другом. Я же слово дала – две с половиной недели не трогать соседку. Вот сиди теперь, Саша, как дура, со своим говноманьяком! Купила кота в мешке!
Василий Алибабаевич тонко чувствовала мое настроение и пыталась помочь, как могла. Наяривала круги вокруг меня и мурлыкала всеми отверстиями своего тела. Чем я ее кормлю? Плевательный рефлекс поменял тональность и выражал наивысшую степень нежности, в виде сопливых пузырей.