Это было пару месяцев назад, и хотя с тех пор мы не раз встречались, мне всё ещё мало. Мало его. Особенно когда он стоит вот так, прямо передо мной, только руку протяни.
Он на секунду закрыл глаза, и я поняла, что он наслаждается осознанием этого. Осознанием того, что я хочу его.
Он не раз говорил мне, что чувствует это. Чувствует меня… Мои эмоции, моё учащённое сердцебиение, мой уровень адреналина — он чувствовал всё, вплоть до температуры моего тела, и обожал каждую деталь, свидетельствующую о той страсти, что он во мне вызывает.
Я давно уже поняла, что нет никакого смысла скрывать от него своё желание. Он чувствовал все его проявления, и мы об этом знали.
И сегодня я не скрывала. Сегодня у меня в голове было только одно.
Одно лишь желание.
Я поднесла бокал к губам и залпом выпила виски, наслаждаясь знакомым жжением, унёсшим остатки моих тревог прочь. Поставила бокал на полку, забрала второй у Доминика и тоже убрала.
Одна лишь цель…
— Ещё? — предложил Доминик, прекрасно зная, что я хочу не этого.
— Нет, — ответила я и сделала медленный, размеренный шажок к нему, вдыхая его шоколадный запах.
Он убрал руки в карманы, как если бы не собирался никоим образом ко мне прикасаться, и хмуро взглянул на меня.
— Ангел… — предупреждающе начал он.
— Никаких ангелов, Доминик. Ты знаешь, чего я хочу.
Он стиснул зубы, видимо, чувствуя дикое желание, курсирующее по моим венам.
— Ты только приехала, — заметил он.
— И?
Я положила раскрытые ладони на его грудь, медленно скользя ими по его телу и чувствуя, как напрягаются его мышцы под моими прикосновениями, когда я обвела его плечи и спустилась вниз.
— И ты избегаешь темы.
— И что?
Я начала расстёгивать его рубашку, даже не пытаясь отрицать его слова.
Он поймал мои запястья, остановив продвижение.
— И то, что я так не согласен, — сказал он, глядя на меня тяжёлым, решительным взглядом. — Я не воспользуюсь тобой… — Он наклонил шею и понизил голову. — Как бы сильно я этого ни хотел.
Боже, как от него хорошо пахнет.
Внизу моего живота полыхал пожар.
— А если я хочу, чтобы ты воспользовался мной? — прошептала я, приподнимаясь на носочках, чтобы наши губы оказались как можно ближе, но не соприкасаясь. Нет никакого смысла отрицать: я зависима от него — от его прикосновений, от его тела, от его крови — так сильно, что моя собственная кровь разгоняется в его присутствии.
Он застонал в ответ на мои действия — этот восхитительный низкий хриплый звук из глубин его горла.
— Я пытаюсь быть порядочным мужчиной с тобой, ангел, а ты очень усложняешь мне задачу.
— В том-то и суть.
Я сократила оставшееся расстояние и жадно прижалась к его губам.
Он тут же поцеловал меня в ответ, почти инстинктивно, как будто его губы не были способны ни на какой иной ответ. Мои губы двигались вместе с его в едином танце, желая проникнуть внутрь и попробовать его на вкус. Но затем он резко оборвал поцелуй и оттолкнул меня.
Мудак!
— Грязно играешь, ангел.
— А ты меня убиваешь, Доминик.
Я взревела от неудовлетворённого желания, точно волчица в течку.
Очевидно, мы снова попали в параллельную вселенную. Ту, где я кидаюсь на него, как сексуальный маньяк, а он каждый раз выливает на меня ушат ледяной воды.
Как отстойно мы поменялись ролями.
— У меня есть кое-что для тебя, — сказал он и выпустил моё запястье, чтобы потянуться рукой в передний карман. Он пытался сменить тему, но я не собиралась упрощать ему задачу.
— От этого у меня загорятся фейерверки в голове? — язвительно уточнила я, перед тем как схватить его бокал с каминной полки и осушить его одним глотком. — Если нет, то мне не интересно.
Он цокнул языком.
— Когда ты стала такой грубой, ангел?
— Тогда же, когда у тебя появилась совесть, — парировала я.
— Туше.
Он улыбнулся, весь такой из себя довольный, протянул мне зажатый кулак и раскрыл ладонь. На его указательном пальце висел кожаный брелок.
Я сделала шаг назад и изогнула бровь.
— Что это?
— А на что похоже? — спокойно спросил он.
— На ключи от машины, — сказала я, предпринимая ноль усилий, чтобы взять их у него.
— Люблю свою умную девочку.
Он уронил ключи между нами.
Я поймала их, не глядя, и тут же швырнула обратно в него.
— Ты не можешь подарить мне машину, Доминик.
Это, чёрт возьми, исключено.
— Я только что это сделал, ангел. — Его голос был сладким, как мёд. — Машина уже куплена, оплачена и вся твоя.