— Ты зашёл слишком далеко, — сказал Габриэль, после чего достал из своей кожаной куртки кол и замахнулся, но Доминик был на десять шагов впереди.
Моё сердце подпрыгнуло к горлу, когда Доминик в волчьем обличье оттолкнулся задними лапами, прыгнул на Габриэля, повалив брата на пол, и рассёк когтистой лапой его лицо. Четыре глубокие ярко-красные раны остались на щеке Габриэля. Злой волк слез с него, запрыгнул на подоконник и, бросив последний взгляд на меня, выскочил наружу.
Габриэль тут же поднялся на ноги и бросился к окну, но было уже слишком поздно. Я, не глядя, знаю, что Доминика там и след простыл.
Габриэль, высунув голову в окно, выругался.
— Ты цела? — спросил он, не поворачиваясь.
Я видела, как раздуваются его ноздри. Он пытался прийти в себя после всплеска адреналина.
— Да, я в порядке.
Он развернулся и посмотрел на меня. Его виноватый взгляд скользнул по мне, ища признаки насильственных действий. Но на мне были только шрамы от ожогов. А его взгляд переполняли сожаление и самобичевание. Я буквально чувствовала их вкус на языке.
— Я в порядке, Габриэль, — повторила я. Он переживает, что я оказалась в смертельной опасности из-за его опоздания. — Никаких новых ран, только эти уродливые шрамы, — добавила я, пытаясь разрядить обстановку, но ни один из нас не улыбнулся.
— Это почётные шрамы, — ответил он, подходя к моей койке. — Со временем они заживут, но до тех пор тебе стоит носить их с гордостью.
Я улыбнулась. Он уже не раз учил меня смотреть на вещи шире.
— Спасибо тебе, Габриэль. За всё. Трейс рассказал мне о том, что вы сделали для меня.
Я не стала упоминать о том, что Доминик всё равно умудрялся регулярно проникать сюда. Не стоит Габриэлю знать, что их забота и самоотверженность были напрасны.
— Ты уже выглядишь намного лучше, — отметил он, разглядывая моё лицо.
Я кивнула.
— И буду ещё лучше, как только выйду отсюда.
— А когда ты сможешь выйти? — поинтересовался он.
Я ухмыльнулась.
— Не знаю. Как быстро ты сможешь вынести меня из больницы?
Он скривился.
— Тебе стоит дождаться разрешения врача.
— А смысл? Они хотят, чтобы я просто отдыхала и ни о чём не думала. Я вполне могу заниматься этим в другом месте.
Он свёл брови, задумавшись.
— Это из-за Доминика? Он сегодня уже не вернётся. Да и я не уйду, пока…
— Нет, не из-за него, — перебила я. Доминик — это, конечно, большая проблема, но я его не боюсь. Если бы он хотел меня убить, то уже бы это сделал. Или хотя бы попытался. Но какими бы ни были его планы на меня, моя смерть в них не входит. По крайней мере, не в ближайшее время. — Я уже достаточно проторчала в этой больнице. Мне нужно вернуться к нормальной жизни и подготовиться к тому, что ждёт нас дальше. А я не могу это делать, если буду целый день лежать в больничной койке и есть желе.
Габриэль глубоко вдохнул и кивнул.
— Ладно. Но если я услышу от тебя хоть один подозрительный чих, тотчас притащу обратно.
— Договорились. — Я скинула с ног одеяло и протянула ему руку. — Помоги снять с меня эти штуки.
Он снова скорчил лицо, давая понять, что не в восторге от этой идеи, но всё же помог снять все провода и трубки аккуратно и безболезненно.
— Идти можешь? — спросил он, глядя на меня с недоверием.
— Мне понадобится твоя помощь, но сначала тебе предстоит разобраться кое с кем.
— С кем? — растерялся он.
Не успел он договорить, как распахнулась дверь.
— С ними.
31. ЛОМОВАЯ ЛОШАДЬ
Лёгкий дождик стучал в окна. Габриэль привёл меня в гостиную и помог устроиться на диванчике. И хотя я уже целую вечность не была в холостяцкой берлоге Габриэля, было в этом месте что-то уютное и ностальгическое. Было приятно оказаться вдали от шума и суеты Холлоу Хиллс.
— Ты голодна? — спросил он, завернув меня в плед. — Я могу заказать доставку.
Я покачала головой.
— Не думаю, что смогу есть.
Горло всё ещё болело, когда я разговаривала. Не говоря уже об огромной дыре в моём животе. Еда — последнее, чего бы мне сейчас хотелось.
— Может, суп или что-нибудь из напитков? — предложил он, глядя на меня так, будто я раненый котёнок с улицы, а не могущественный Воин, каким я была прежде. Мне не нравился этот взгляд. Ни капли.
— Есть кое-что, чего бы я хотела… но тебе это не понравится. — Я пожевала губу, видя, как он встревоженно свёл брови, напрягшись. — Ты только не психуй. Но… мне нужно немного твоей крови.
Его глаза едва не вылезли из орбит.
— Что, прости?
Чёрт. Так и знала, что он раздует из мухи слона.