— Счастливо, - скрещиваемся взглядами, она позволяет себе дерзко улыбнуться. – Кто-то только обещает, а кто-то выполняет свои обещания.
Со свистом втягиваю в себя воздух. Легкие от этого вдоха разрываются. На секунду прикрываю глаза, пытаясь унять взволнованное сердцебиение и перебить во рту вкус горечи.
— Как я уже говорила, комфортабельных номеров у нас нет, но так как ты уже послезавтра уезжаешь, то две ночи и один день вполне можешь перекантоваться в старом домике. Вода туда подается два раза в день: в шесть утра и в десять вечера, - протягивает мне ключ, избегает любое прикосновение, но я все же чуток задеваю пальцами ее пальцы. Вздрагивает, вскидывает на меня глаза, потом резко их опускает.
— Общий завтрак у нас в семь тридцать, в восемь гости отправляются развлекаться по интересам...
— А ты меня этой ночью будешь развлекать? – опираюсь об стойку и опускаю взгляд на грудь, обтянутой черной футболкой. Возбуждение подкатывает неожиданно, но предсказуемо. Реакция на Марьяну с годами не изменилась, учитывая, как я по ней скучал – хочу до скрежета зубов, до звездочек перед глазами.
— Обед в двенадцать. Полдник в четыре. Ужин в восемь. Надеюсь, что у тебя помимо дорогих вещей от дизайнеров найдутся потертые джинсы и рубашка. Если нет, - прищуривается, что-то в уме прикидывает. – Вещи моего мужа тебе будут в самый раз.
Сука!
— Спасибо, джинсы у меня есть собственные, - отталкиваюсь от стойки, но замираю. – В какой стороне этот чертов дом находится?
— Справа от парковки. Там их пять, твой второй. Могу попросить кого-то тебя проводить.
— Справлюсь без посторонней помощи, - шиплю, сверкая мрачным взглядом, а Марьяна еще шире улыбается.
— Приятного вам отдыха, Герман Александрович, - слышу в голосе насмешку, устремляю на нее ледяной взгляд.
Хочется предупредить, чтобы не злила, не провоцировала, не всегда вспышки гнева удается взять под контроль. Агрессия, загнанная в рамки, рано или поздно выйдет за их пределы. И будет что-то страшное.
13 глава
Не могу уснуть. Непривычная тишина вокруг оглушает. Последние три года я постоянно засыпал среди шума: сначала в больнице, потом на съемной квартире недалеко от проезжей части, где не смолкал гул машин. На предложение Кости сменить квартиру отказался. Мне хотелось просто где-то осесть, пусть временно.
Тот дом, которым я считал своей крепостью, в котором мы жили с Марьяной – продал. О нем в начале знали единицы, потом узнали все, плюс каждая комната, каждая деталь в интерьер напоминала мне о том, что потерял.
Встаю с кровати, подхожу к окну. Темно, лишь возле конюшни и возле главного дома горят огни фонарей. Недолго думая, натягиваю футболку, беру кардиган и выложу на улицу. Иду по тропинке, смотря себе под ноги.
— Не спится? – вздрагиваю от неожиданности, вскидывая голову. И только сейчас замечаю на ступеньках Марьяну. Она сидит с большой кружкой в руках, укутавшись в плед. На ней домашние брюки и шлепанцы. Распушенные волосы перекинуты на одну сторону.
— Отвык от природы. Позволишь? – глазами указываю на свободное местечко рядом. Несколько секунд она не мигает, напоминает застывшую статую, потом неуверенно кивает, пододвигаясь. Сразу оказываюсь рядом, чувствуя своим бедром тепло ее бедра.
Мы молчим. Молчание между нами немного напряженное, похоже на то, что чувствуют люди после долгой разлуки. Сказать вроде есть что, а вот внутренний дискомфорт не позволяет друг другу открыться.
— Ты всегда была в Вайоминге? – тихо, почти шепотом спрашиваю, боясь спугнуть. Марьяна смотрит перед собой, обхватывает чашку двумя руками и делает глоток. Судя по запаху, пьет какао.
— Нет.
Ее односложный ответ никак не помогает найти подход к ней, но я упрямо намерен добиться от нее хоть какого-то диалога со мной. Слишком мало времени до моего отъезда, а потом хрен его знает, когда я смогу вырваться вновь в США. О том, что Марьяна с Кэти поедут со мной речи нет.
— А как ты оказалась здесь?
— Вышла замуж, - поворачивает ко мне голову, насмешливо приподнимает уголок губ.
— По любви? – встречаемся глазами, не моргаю, она тоже смотрит в упор. Пытаемся друг друга переглядеть, но то ли я потерял способность давить на нее взглядом, то ли Марьяна стала морально сильнее.
— С какой целью интересуешься?
— У меня к тебе по-прежнему чувства.
— У меня их нет, - резко парирует, опуская голову, именно поэтому я ей не верю. Мне хочется обхватить ладонями ее лицо и смотреть в глаза, пытаться все рассказать глазами, а не словами, потому что говорить о чувствах не умею. Не учили.