И, вот, прошел практически месяц. И за этот месяц я опять полюбила себя. Я влюбилась в мужчину, которому я тоже была очень симпатична, пусть он и не признавался в любви, но, порой, его глаза говорили мне намного больше, чем он произносил вслух. Жизнь снова стала яркой и чудесной. Вернулась та самая Эльиэн, которой я была первые сорок лет своей жизни, и я практически забыла о прошлом и мести. Желание быть счастливой, любимой и дарить эти чувства в ответ затмило все остальные желания. И я была этому рада.
А сейчас, сидя напротив него в отдельной комнате шикарного ресторана и смотря в его ослепительные черные глаза, я была самой счастливой женщиной не только на Земле, но, наверное, и на всех трех планетах. Почему? А потому что Адар только что произнес:
– Элли, я знаю, что мы с тобой ещё мало знакомы, и что прошлое до сих пор сильно тяготит тебя, и ты не готова поведать мне о нем – я и не прошу. Просто я хочу сказать тебе, что… ты… Я влюбился в тебя, Элли, с самого первого взгляда. И я бы очень хотел, чтобы ты знала об этом. Я верю, что у нас с тобой есть будущее, несмотря на все твои тайны. Просто доверься мне. Позволь мне помочь тебе и быть с тобою рядом.
В тот миг, когда он это произнес, у меня перехватило дыхание, а на глазах выступили слезы – столько эмоций меня обуревало, что я даже не смогла их скрыть. Хотя я и не хотела их скрывать. Рядом с Адаром я хотела быть самой собой. Искренней и честной во всём. Настоящей Эльиэн, а не Элли, её жалким подобием.
– Я… Я… - мне пришлось откашляться, потому что голос срывался. – Ты мне тоже очень нравишься, Адар. И я тоже полюбила тебя, поэтому я хотела бы провести с тобой столько времени, сколько нам отмерит судьба.
– А если я скажу, что столько, сколько отмерим мы сами? – мужчина взял меня за руки и с такой нежностью, с такой любовью вдруг посмотрел мне в глаза, словно заглянул в душу, и внутри у меня всё перевернулось.
Неужели… неужели он хочет сейчас сделать мне предложение?
Глава 7
Для меня произнести: «Я влюбился» – было невероятно трудно. После моего брака, который оказался бракованным, я разуверился в чувствах. Но, глядя на отношения между Никой и Кейран-каном, их любовь друг к другу, я поверил, что истинные чувства действительно существуют.
Просто в тот раз мне с Арадэй не повезло – она оказалась лживой… тварью. Я никогда не применял подобные выражения, тем более к женщинам, но более безобидного слова применить к ней у меня просто язык не поворачивался. Так же как и к себе – я был тупоголовым слепым глупцом. Я за её красотой не увидел её гнилую натуру. Она казалась милой, доброй, когда мы только познакомились. Красивая, черноволосая, с яркими сиреневыми глазами. Я влюбился и, ослепленный своими чувствами, отказывался верить своим внутренним ощущениям и тревожным «звоночкам», что я порой испытывал. Всё это: её порой слишком злые слова, агрессивное поведение на мои вопросы, глупую ложь и прочее, я упорно списывал на то, что я ревнив. Что мне это только кажется. Однако, спустя полгода, после начала наших официальных отношений, вернувшись на несколько дней раньше с задания, я застал её в постели в одним политиком из высших. В моих апартаментах, на нашей кровати… Я тогда не смог понять, почему бы им было не снять другие апартаменты для своих встреч, ведь архидемоны, все поголовно, обладают колоссальными денежными ресурсами – они или политики, или главы крупных корпораций, или просто крайне влиятельные особы. Но – нет. Потом всё встало на свои места, после того, как сам всё выяснил и выслушал Арадэю. Она сама хотела, чтобы её встречи с высшим проходили именно в моих апартаментах. Изменяя и осознавая это каждый миг, она упивалась своей властью надо мной, над тем высшим. Она думала, что с её красотой она может достичь многого, манипулировать любыми мужчинами. Но Арадэя ошибалась. Если от меня ей нужны были определенные связи и деньги, чтобы пробиться выше, и в дальнейшем она планировала от меня избавиться, в прямом смысле слова. То от высшего, причем политика первого круга, она хотела забеременеть… И, кстати, это ей чудом удалось сделать. В запале она обо всём этом, когда Найрдэн-кан ушел, мне и рассказала. Но я даже не смог влепить ей пощечину. А за что? Я сам был виноват: я был слеп и глуп. Это моя вина, что я позволил этому случиться. И я просто хотел, чтобы она ушла.
И ей пришлось уйти – прав на мои апартаменты у нее не было, законы у нас отличаются от земных. Но она не придумала ничего лучше, как направиться к Найрдэну и рассказать о своей беременности. Она думала, что он примет её и их ребенка. Идиотка. С того момента её больше никто и никогда не видел. Высшим не нужны такие дети. Только спустя долгие годы, уже работая на Кейран-кана, я выяснил, что её труп был обнаружен через несколько месяцев, после тех событий, изуродованный до неузнаваемости. Закономерный финал. Жалел ли я её? Нет. А вот нерождённое дитя – да. Хотя какое бы было будущее у этого ребенка? В лучшем случае, если бы он родился высшим, и она смогла бы утаить этот факт, то судьба была бы как у Нуаршана – факт его рождения был скрыт от высшего, и его мать, любящая свое дитя, смогла договориться с супружеской парой без детей и оставить его им. И у Нуара хватило сил и ума выбраться из тех трущоб. Но чего это ему стоило? Даже с его силами высшего ему пришлось туго. И он долго ходил по тонкому льду, чудом вовремя успев уйти в тень, чтобы потом исчезнуть навсегда. И появился уже тот Нуар, который всем известен под этим именем. Но он – исключение из правил. Думаю, что, может, он единственный, кому удалось скрыть от всех факт своего рождения и скрывать до тех пор, пока это было нужно. Только сейчас, когда он находится под защитой своего друга, самого Эр’дара, он бы смог открыть правду о своем рождении и жизни, но он продолжает скрываться под маской. Однако теперь, видимо, дело в том, что прошлое слишком сильно тяготит его, а не то, что его могут казнить... Ну а если бы ребенок родился обычным энадарарцем – ждала бы его участь значительно хуже, намного хуже.