— У тебя есть пять минут! — холодно бросил он. — Но если это срочное дело вполне могло подождать пару недель, я буду очень недоволен! Тебе прекрасно известно, как я не люблю, когда за мной шпионят!
— Хорошо-хорошо, — торопливо закивала Жаклин, — Тогда я сразу перейду к цели своего визита. Надеюсь, это послужит мне оправданием. Алекс, я… беременна.
Александру показалось, что он внезапно получил удар под дых. В первый миг он даже подумал, что ослышался. Когда же смысл слов девушки окончательно дошёл до его сознания, красивое лицо графа побелело от ярости.
— Значит, беременна? — спокойно, даже слишком спокойно произнёс он. — А ты помнишь, что я предупреждал тебя о нежелательных последствиях?
— Ты называешь нашего ребёнка «нежелательным последствием»? — преувеличенно пылко воскликнула Жаклин. — Но ведь мы оба виноваты в этом!
— Хватит играть, Жаклин! Здесь не театр и публики нет! — холодно отрезал граф. — Мне казалось, что я выразился достаточно ясно, когда говорил, что сразу прерву наши отношения, если ты вздумаешь шантажировать меня ребёнком!
— Но я этого вовсе не планировала, дорогой! — в отчаянии заломила руки француженка, пытаясь оправдаться. — Это случилось в то время, когда я неделю жила в этом доме, после твоего ранения, ты помнишь? Мы оба тогда были немного не в себе, я признаю, что забыла об осторожности, но…
— Но — что? — саркастически усмехнулся Александр. — Только не нужно делать из меня идиота, и говорить, что ты не планировала забеременеть! Я давно вышел из того возраста, когда верят в подобные женские сказки. Ты сделала это намеренно, хотя и знала, чем всё закончится. Так что, не обессудь, но между нами всё кончено!
— Но… Алекс… — беспомощно пролепетала девушка, судорожно хватаясь за рукав его сюртука. — Я… что же мне теперь делать? Если о ребёнке узнает директор театра, я мигом окажусь на улице! Я думала, что мы сможем… Это ведь твоё дитя… наше…
Голос её сорвался и голубые глаза Жаклин вмиг наполнились слезами, которые тут же хлынули потоками по её щекам, оставляя черные следы от поплывшей краски. Жалобные всхлипывания, вид униженной и поруганной невинности, всё было направлено на то, чтобы разжалобить его, заставить действовать так, как нужно ей.
Но Алекс никогда не доверял женским слезам, а особенно — слезам актрисы, привыкшей выдавать любую эмоцию в течение минуты по приказу режиссёра. Слёзы любовницы не обманули его, он видел её насквозь: Жаклин спланировала беременность заранее, рассчитывая получить пожизненное содержание для себя и ребёнка. И хоть материальная сторона вопроса его не слишком волновала — уж одного бастарда он мог вырастить легко — его бесило то, что его ставили перед фактом. Он никогда не хотел иметь детей, и ему не нравилось, когда его пытались заманить в ловушку.
Однако, при виде беспомощно вздрагивающих плеч девушки, её мокрых щёк и слипшихся от слёз ресниц в нём всё же шевельнулась жалость. Он знал, что Жаклин действительно любит его… на свою голову. Было ясно, как день, что именно заставило её пойти на такой рискованный шаг — попытка оставить его при себе любой ценой. Но, на что она рассчитывала? Француженка знала, что Александр её не любит, так что её расчёт был не на любовь. Видимо, рассчитывала она на его жалость, и в этом не прогадала. Что ж, она знает его лучше, чем он думал!
— Хватит давить на моё чувство долга, Жаклин! — недовольно сказал граф. — Я не куплюсь на твои уловки. Я вовсе не так сентиментален, как тебе кажется.
— Неправда… — прошептала девушка, жалобно глядя на возлюбленного. — Ты — самый благородный, самый…
— Довольно! — оборвал её граф. — Послушай, сейчас я очень спешу, мне нужно покинуть город на некоторое время. Так что договорить нам придётся позже.
— Когда? — тут же встревоженно спросила Жаклин. — Я так боюсь, что директор вышвырнет меня из театра!
— Что это вдруг? — удивился Александр. — Ведь ему ещё ничего не известно, да и срок у тебя слишком маленький, чтобы заметить.
— Вчера утром я упала в обморок на репетиции… — снова опустила глаза Жаклин. — Ну… он и заподозрил.
— А ты, конечно, не смогла развеять его сомнения? — недоверчиво сощурился молодой человек. — Кому, как не тебе уметь виртуозно обманывать начальство?
— Но, я растерялась, Алекс! — виновато всхлипнула девушка. — Всё произошло так неожиданно! А директор разозлился и велел мне показаться доктору, который наблюдает наших ведущих актрис. Если я попаду к нему на приём, директор сразу же всё узнает. Я подумала, что лучше мне уйти самой, чем ждать, когда меня выкинут на улицу, как мусор.
Поскольку Александр молчал и пытался переварить услышанное, девушка сделала робкую попытку добиться от него главного, для чего она, собственно, и пришла сюда.
— Может… раз ты уезжаешь… ты позволишь мне дождаться тебя здесь, в твоём доме?
И снова этот взгляд, словно у загнанной лани. Жаклин из последних сил давила на жалость и пока у неё получалось. Алекс действительно очень спешил, и потому хорошенько подумать у него попросту не было времени. Он тяжело вздохнул, признавая временное поражение. Сейчас он действительно не мог решить эту проблему.
— Хорошо, я сейчас распоряжусь, чтобы для тебя подготовили комнату в моём доме, — торопливо сказал граф. — Но я запрещаю тебе и нос показывать на улицу. Пока никто из соседей не должен знать, что ты живёшь в этом доме. Ты поняла? Я обещаю, что подумаю над тем, как нам быть в сложившейся ситуации.
— Да, конечно, дорогой! — поспешно закивала Жаклин, внутренне ликуя, что выиграла первый раунд в борьбе за собственное будущее. После возвращения Александра она выиграет и второй, девушка была уверена в этом.
Александр уже взялся за ручку дверцы кареты, как вдруг пытливо заглянул в заплаканное лицо своей любовницы.
— Я надеюсь, что новость о беременности соответствует действительности? — спросил он. — А иначе, я безжалостно выставлю тебя за порог, chéri, можешь не сомневаться!
— Что ты, дорогой, я не посмела бы шутить такими вещами! — пробормотала почти искренне шокированная девушка.
— Надеюсь! — коротко кивнул Алекс и исчез в тёмном холле своего дома, чтобы оставить прислуге необходимые распоряжения.
Впрочем, подозрения Александра были напрасны: Жаклин Бонье действительно носила его ребёнка и уже видела себя в мечтах графиней Хантли. Она так долго молилась о милости Господа, и он исполнил её мечту, послав ей это дитя в качестве прочного связующего звена с мужчиной, который владел её душой и сердцем.
Через пять минут карета увозила Александра и Алексея со двора съёмного дома в сторону выезда из города.
— Что случилось? — спросил Алексей через пять минут, так и не дождавшись от кузена каких-то объяснений. — Зачем она примчалась к тебе на рассвете и откуда узнала, что ты уезжаешь?
— Боюсь, в моём доме есть некто, снабжающий Жаклин информацией о моих делах и планах, — мрачно предположил граф. — Жаль, что дома сдаются в наём вместе с прислугой! Будь моя воля, я оставил бы при себе только проверенных слуг.
— И зачем она приходила? — снова спросил Алексей. — Чего хотела?
— Хотела захомутать меня, — ещё сильнее помрачнел Александр. — Сказала, что ждёт от меня ребёнка.
— Час от часу не легче! — закатил глаза кузен. — Как ты мог докатиться до того, чтобы сделать ребёнка своей содержанке? Вроде бы уже не двадцатилетний юнец, ты же должен был помнить об осторожности!