- Да щас, ага! – расхохотался он. – А, впрочем, принимается! А если проиграешь, будешь моей любовницей! Идёт?
- Ого! – удивилась Лин. – Так это не шмотка была про изнасиловать?
- Что ты, какая шутка? – Луис возвёл глаза к потолку. – Всё на полном серьёзе.
- Я съем ещё булочку? – спросила она. – Это крайняя.
- Последняя, - поправил Луис, - Ешь. Пока не околешь. Масло бери. Кофе допивай. И сыграем. Так что? Шашки или шахматы?
- Шахматы! – выбрала Лин.
- Крышка тебе, жопа в кимоно, - уверил он, подозвал гарсона и попросил принести доску.
Луис не сомневался – она смухлюет, но девушка удивила его. Играла честно, долго раздумывала над каждым ходом, фигуры ставила осторожно, будто переспрашивая себя, правильное ли выбрала решение. А он, ещё в начальной школе выигрывающий у старшеклассников, легко просчитал её партию и небрежно отдавал ей пешки, с шиком шлёпал слонами по доске. Взгляд часто задерживался на её маленьких пальцах с коротко подстриженными ногтями. В них чувствовалась затаённая сила, и желание увидеть эти пальчики, сжимающие рукоять катаны, становилось почти навязчивым.
И рассредоточившись, позволив мыслям утечь в ином направлении, он пропустил её мастерский удар, потерял ферзя, и едва успел применить самую примитивную защиту, чтобы спасти ладью. На краткий миг их взоры пересеклись.
Торжество близкой победы читалось в её тёмных раскосых глазах, и он мгновенно отрезвел. Рокировка, ход конём, и Луис поднимает голову, и смотрит на неё в упор.
Она бледнеет, на миг растерянность мелькает во взгляде, и тот час же маска безразличия закрывает лицо.
- Шах, - равнодушно сообщает Луис.
Лин смотрит на доску, тонкие пальцы тянутся к одной фигуре, к другой, но не касаются, лишь поочерёдно замирают над ними.
- И мат, - безжалостно припечатывает он.
Она смотрит на него. Молчит. Ожидает приговора.
- Чего ждёшь? – небрежно роняет Луис. – Раздевайся!
- Сейчас? – тихо спрашивает она.
- Нет, я до завтра ждать буду! – усмехается он.
Её маленькие пальцы ложатся на узел широкого пояса, останавливаются.
- Давай, Якудза, больше огня! – подбадривает её Луис. – Ты проиграла, Лин Дзяга! Сначала провалила задание, не спалив наш корабль с первого раза, потом попалась на своей бездарной слежке, потом, трясясь за свою жалкую, никчёмную жизнёшку, позволила взять себя в плен! А в финале ещё и в шахматишках оказалась слаба, и теперь тебя оттрахает в этом сраном карцере Звёздный Ковбой, которого ты должна была завалить! Жалкая ты неудачница, Якудза недоделанная!
Видно было, давненько её так не прикладывали! Тёмные глаза наполнились влагой, она сильно побледнела, но держалась, не позволяла слезам пролиться.
- Помоги мне, - её голос подсел до шёпота, - трудно развязаться самой с поясом кимоно.
- С радостью! – Луис не стал поправлять речевую ошибку, крепко схватил её за бёдра, рывком развернул к себе спиной, развязал тугой шёлковый узел. – Дальше сама! – скомандовал. – И встань вон там, - показал, - где света больше!
Откинулся назад, подушку под спину бросил, с комфортом приготовился смотреть грустный этот стриптиз.
Лин отошла подальше, размотала ткань пояса, уронила на пол волны тяжёлого шёлка. Полным усталой обречённости движением сбросила с плеч рукава кимоно. Облако фиолетовой ткани спустилось к её ногам. Она переступила через него. Тонкая чёрная сорочка длиной до середины бедра осталась прикрывать хрупкую фигурку, и руки покорно взялись за край подола.
- Сначала волосы распусти! – приказал Луис. Голос его налился хрипотцой, дыхание утяжелилось, хищным выражением наполнились прищуренные карие глаза.
Нехотя поднялись вверх руки пленницы. Будто две изящные птицы взмыли ввысь в последнем своём полёте. Она вынула из волос деревянные палочки, тряхнула головой, расправила закрученный тяжёлый узел, забросила назад за спину.
- Классно! - искренне восхитился Луис. - Давно такого кино не смотрел! Ну, давай дальше!
Лин всхлипнула, из последних сил держа себя в руках, рванула вверх тонкий шёлковый подол.
- Хватит! - холодное презрение остановило её.
Она оправила сорочку, отважилась взглянуть на него. Глаза её были теперь сухи, перегорели в них слёзы.
- Достаточно! - отрезал Луис. Встал с кровати, поднял с пола кимоно и подал ей. - Одевайся! Я передумал!
- Убьёшь меня? - спросила Лин.
В голосе её звучало облегчение. Смерть ей принять было куда легче, чем унижение.
- Нет, - ответил он, - но ты проиграла. Ты моя теперь, понимаешь? Как был уговор! И когда я возьму тебя, я решу сам! Не здесь! Не сейчас!
- А... - нерешительно проговорила она, - обмен возможен? Тебе же интересна техника боя на японских мечах? Я могла бы научить тебя!
Луис шагнул к ней, приподнял кончиками пальцев её подбородок, притянул к себе, внимательно глядя в тёмную глубину красивых, миндалевидных глаз.
- Очень соблазнительное предложение! - медленно проговорил он. - Я подумаю!
- Да пусти меня! - раздался из коридора истеричный вопль. - Холуй безмозглый!
Дверь карцера распахнулась, и на пороге появилась растрёпанная, кое-как одетая, не проспавшаяся лиса.
- Ты можешь мне объяснить, что за беспредел здесь творится? - завопила она, подскочив к Луису. - Куда бы я не заглянула, всюду пьянство и разврат! А где мой кустик?