- Куда вам? - спрашивает она не дожидаясь моего вопроса. Я читаю на бейджике ее инициалы. Они совпадают с моими и тут же отвечаю.
- Здравствуйте. Меня зовут Мэгги Джекман.
- Очень приятно. Куда вам?
В этот раз она смотрит на меня в упор.
- Поймите меня правильно, но я пришла спросить у вас кое что.
Взгляд разочарованно опускается на монитор от компьютера.
- Здесь не справочное бюро. А если вы насчет рейса до Шарлотт то он откроется завтра в три.
- Вы меня не так поняли. Я хочу узнать про умершую девушку, ночью двадцать третьего мая.
Она поднимает взгляд.
- Вы репортер?
- Нет, я ее сестра.
На минуту она застывает. Но потом одним щелчком нажимает на какую-то кнопку клавиатуры.
- Сожалею, но вы занимайте очередь.
В ее голосе появляются нотки действительного сожаления. Я с трудом киваю ей в знак понимания. И говорю.
- Прошу ответьте на один единственный вопрос.
- Ну, если, только на один.
- В тот момент, когда она покупала у вас билет, рядом с ней был кто-нибудь?
- Она была совершенно одна.
- Вы уверены?
- Это уже второй вопрос, но да, я точно уверенна. В тот момент пассажиров на ночной рейс небыло. Были несколько брони, но я не видела этих людей. Зал уже был пустым, когда она подошла ко мне. Я хорошо это запомнила потому что в это время меня, по телефону, пригласили на вечеринку подруги. А я объяснила им, что не могу из-за такого дурацкого графика работы.
Она задумавшись замолкает и я делаю все усилия, чтобы не задать еще один вопрос занимающий драгоценное время других ожидающих людей. Тем более за моей спиной кто-то начинает проявлять недовольство. Но вдруг Блейк говорит.
- Знайте в тот момент я еще хотела отговорить вашу сестру не ехать.
- Почему же?
- Потому что все ее лицо было заплаканным, а когда она отдавала мне деньги руки, ее сильно дрожали.
- Скажите пожалуйста на ней был голубой платок?
- Нет не было. Ее красивые волосы были распущены.
- Спасибо вам большое. Вы не представляйте сколько для меня сделали.
- Ну что вы. У меня тоже две дочери.
Я отхожу от кассы совсем запутанная. Тот тип говорил, что платок был. Она говорит, - не было. Полиция нашла голубой шелковый платок. Но допустим, что он был. Однако это платок моей мамы. Нам с Китти всегда покупали серые или белые и всегда хлопковые. О шелковых мы только могли мечтать. Так кто же из них говорит правду, а кто лжет? Полиция не могла выдумать такой факт, но она могла ошибиться. Тип не мог забыть, однако в темноте мог не разглядеть. А кассирша точно помнит, по крайней мере ей так кажется. Я опускаюсь на скамейку в раздумье. Мысли кружатся в истинном хаосе. Логики больше нет. В висках отстукивает маленький молоточек пульса. Вечно куда-то спешащие люди проходят мимо меня даже не подозревая, что произошло в ту ночь. Слышали ли они новости об этом случае? Думают ли об этом? Мне хочется верить, что они думают. И считают ее невинной. Открываю сумку и достаю сверток газеты. Точнее сказать -это страницы из разных газет. Дрожь снова пробирает всю душу. На первой полосе ее фотографии. Справой стороны она сидит в нашем саду и держа в руках желтые розы улыбается мне. С левой - страшная картина, от которой режет глаза. Я оборачиваю страницу и читаю интервью с тем редким свидетелем, кто видел ее в последний раз. "Майкл Элберг." Так написали его инициалы. Вот что он говорит.