Организм среагировал на рефлексах – кувырок в сторону, тело принимает защитную стойку, а руки сами вытягивают меч из ножен. И только после этого разум осознает увиденное – перемазанная в саже женщина-орк прижимает к себе грудного ребенка, скаля клыки на человека, но не издавая при этом ни единого звука. Долго бы они так смотрели друг на друга – неизвестно. Словно сотворённый заклинанием призыва, рядом появился паладин. На плаще святого воина гордо красовался символ Милосердного. Увидев орчиху, он крутанул двуручным мечом, небрежным движением пригвоздив её к остаткам стены.
- Простите, святой отец – не доглядели – равнодушно бросил он, освобождая меч. – Эти твари как крысы, прячутся в каждой дыре.
И стерев с лезвия кровь, паладин направился дальше…
Клирик стоял на улице, разглядывая тело убитой. В душе царила Пустота, ставшая такой привычной в последнее время. Давно поняв того эльфа, что уничтожил деревню со всеми ее жителями, он одновременно и потерял что-то. Что-то очень важное…
Младенец широко раскрыл рот и громко заорал. От этого звука священник дернулся, с недоумением всматриваясь в сверток из грязных, плохо выделанных шкур. Младенец кричал все громче, всем своим криком высказывая полное непонимание той несправедливости, что с ним произошла мгновение назад. Посвященный воровато огляделся по сторонам, убрал меч и подхватил ребенка на руки.
- Сейчас-сейчас, - прошептал он, пытаясь покачиванием успокоить маленького орка. – Сейчас мы пойдем искать тебе новую маму и папу. Если, конечно, умудримся смотаться от всяких злобных человеческих и эльфийских дядек, которые так стремятся тебя убить. Ты только не кричи…
Возможно устав, возможно поверив, а возможно просто испугавшись, младенец замолчал, затихнув в своих лохматых пеленках. И посвящённый Милосердного, чей бог одобрил уничтожение орочьих поселений, направился к выходу из города, старательно избегая как своих соплеменников, так и представителей расы эльфов. Единственные слова, которые он сказал по пути, были:
- Боги, ну и воняет же от тебя!
***
Оставив полурослика лежать там, где застигла его смерть, трое уцелевших двинулись дальше, продвигаясь все глубже и глубже по древним тёмным катакомбам. Быть может, Боги смилостивились над ними, может - у существ, населяющих эти подземелья, исчезло всякое желание нападать, а может просто везло, но долгое время ничего особенного не происходило. Встреченный скелет быстро скрылся во тьме, стуча костями. Каменный голем, что охранял коридор, пытался преградить им путь, но клирик кинул ему в голову склянку с кислотой, ослепив и практически обездвижив. После этого паладинша и воин с мрачным ожесточением разбили бедолагу на множество кусков, остервенело работая одной «утренней звездой» на двоих. Один раз троица устроила привал, подкрепившись остатками походного рациона. Желания говорить ни у кого не было, поэтому вся трапеза прошла в полной тишине.
А потом они вышли в большой зал, уставленный двумя рядами колонн. Тусклый свет от зачарованных колец выхватывал лишь небольшой кусочек зала, не достигая даже потолка. Но этого хватило, что бы оценить размеры и древность подземного помещения.
- Кажется, мы пришли, - хрипло проговорила паладинша, проверяя перевязь с мечом. – И сейчас что-то будет.
Полуорк согласно кивнул, почесал нос и громко чихнул. Чих унесся куда-то вглубь темноты, отражаясь от стен громким гулким эхом.
- Молодца, - проворчала полуэльф. -Теперь все знают, что мы здесь.
- Можно подумать, без этого они не знали, - парировали воин, и чихнул еще раз. Второй чих вышел еще громче и еще значительней. – Ядрена вошь, тут когда последний раз убирались?
- Это был риторический вопрос? – поинтересовался клирик.
- Нет. То есть да. Риторический. Кстати, вы не хотите немного посветить?
- Всегда к вашим услугам.
Священник прикрыл глаза, произнося слово Силы. Простейший фокус, не требовавший молитвы и обращения к Богам – и вокруг начало светлеть. Освещенный зал начал терять свою грандиозность и величие. Через несколько секунд перед путниками предстало банальное большое помещение с высоким потолком, колоннами, грязью, пылью, скелетами, стоящими в несколько рядов у противоположенной стены…