– Зря смеёшься, – ответил Василий Михалыч. – Человек именно об этом всегда забывает. Бывает, сделал что-то, выкрикнул, психанул. Выскочил, дверью хлопнул и только после этого подумал. Что, не бывает?
– Да постоянно, – снова усмехнулся Сашка. – Что, разве у вас такого не бывает?
– Да постоянно, – с той же интонацией, что и Сашка, ответил дядя Вася.
Снова они посмеялись. Но уже не так, как в первый раз.
– Это вы мне говорите об отце? – спросил Сашка.
– Дошло до жирафа, – проворчал дядя Вася. – На пятые сутки.
– Дошло же, – улыбнулся Сашка.
– Попробуй сначала думать, а потом – всё остальное. – Уже серьёзно посоветовал дядя Вася. – Если, конечно, успеешь сам себя поймать и заставить думать, а не сразу стучать дверью. Думай примерно так: «Я скажу, а он мне ответит так. Почему? Тогда я так. Зачем? Или так. Зачем? А он – два раза так или будет его очередь психовать. Надо мне это или нет?»
– Дядя Вася, вы от меня много хотите.
– Нет, не много. В самый раз. Но соглашусь, что такой подход, между прочим, не легче конструирования. И требует тренировки. Можешь попробовать.
– И что, помогает?
– Не буду врать, – вздохнул дядя Вася. – Иногда очень даже хорошо помогает, но иногда нет. Ты уже взрослый. Ты, Саня, очень повзрослел. Можешь…
– И долго надо думать? – спросил Сашка.
– А вот это – детский вопрос. Всю жизнь, вообще-то, – ответил дядя Вася.
Да, последний вопрос можно было и не задавать. Просто дядя Вася уже направлялся к вешалке. А Сашке не хотелось уходить.
Не хотелось. Дядя Вася! Дорогой дядя Вася!
Вот кого Сашке не хватало всё это время!
– Но! – дядя Вася многозначительно поднял палец и хитро посмотрел на Сашку.
– Почему «но»? – спросил Сашка.
– Потому что если очень долго думать, – всё-таки ответил дядя Вася, натягивая куртку, – крыша поедет. От перенапряжения.
– Ага. – Сашка тоже направился к вешалке. – Я же говорю.
Натянул куртку, взял рюкзак, закинул на плечо.
– Вторник, четверг, суббота, – напомнил дядя Вася. – С 14:00 до 19:00 часов.
– Я приду!
– Не обещай, – улыбнулся дядя Вася. – Но я жду.
Глава 4
Дома теперь пахло красками. Это от «неё», от новой жены отца. Сашку от запаха красок просто «бомбило»! Тошнило.
«Дизайнер недоделанный! Художник от слова „худо“! Мазилка!» – это были самые нежные слова, которые клубились и толкались в бедной Сашкиной душе. И в голове.
А вот и «она», на лице радость, на щеке краска. Не скажешь, что художник, – полненькая, румяная, небольшого роста. Не в бархатной блузе, как художников рисуют, а в измазанной футболке и каких-то широченных домашних штанах.
– Серёжа, это ты?
– Нет, это не Серёжа, – ответил Сашка. – Это я.
«Она» изо всех сил попыталась скрыть разочарование:
– А, Саша… Есть будешь? Там макароны и котлеты. Тебе разогреть?
– Не утруждайся, – ответил Сашка. – Твои котлеты…
Он хотел сказать, что её котлеты всё равно невозможно есть. Но не сказал. Сдержался.
– Тебе не нравятся котлеты? – спросила «она».
Рука с кистью давно уже опустилась. Радость на лице давно сменилась настороженностью и обидой.
«А нечего лезть к чужим отцам, – подумал Сашка. – Ишь, ещё и обижается!»
– Ладно, проехали, – сказал он вслух и пошёл на кухню. – Разогревать мне ничего не надо, сам обойдусь.
Уже пройдя на кухню, Сашка услышал, что в той небольшой комнате, которую отец отдал ей под мастерскую, что-то громко стукнуло… Похоже, свалился холст… или рама, или ещё что-то.
Сашке оставалось только усмехнуться.
Котлеты, кстати, ничего. Конечно, не мамины. Но вполне съедобные. Можно и ещё одну. И скорее, скорее к себе в комнату. Подумать надо. Просто физически Сашке хотелось именно этого!
Что там говорил Василий Михалыч? Кажется: «Надо продумывать свои действия, если успеешь вообще подумать».
Точно же! Увидел, что «она» выходит, так не то, что подумать… Даже вздохнуть не успел, а уже понесло.
«Нет, дядя Вася, ты как хочешь, но дровосеки – положительные герои. Увидели, что волк – злодей и убийца, и сразу… сразу его… того… Они не успели подумать, дядя Вася. А если бы начали думать, время терять, тю-тю бабушке. И Красной Шапочке заодно. А вот мамаша… мачеха какая-то! „Пойди, да отнеси…“ Как все мачехи, откуда они берутся…»
Сашка лежал на покрывале, на своей кровати. Не раздевался, скинул только кроссовки и носки.
Стукнула входная дверь. Пришёл отец.
«Подумаешь тут», – проворчал про себя Сашка.
Отец зашёл к Сашке после ванной, держа в руках полотенце и вытирая руки.
– Привет, – произнёс отец. – Как дела?